Ещё немного из обрывков. Павел Гушинец

старше меня, дерущих нос перед «городским».

      Мои походы за стадом становились всё продолжительнее, приключения всё смелее. Однажды кто-то поджёг сухую траву на краю поля. Я заметил огонь и дым, бросился тушить пожар. Было очень трудно, потому что по деревенской традиции я был босой и не мог затаптывать коварные огоньки ногами. Воспользовался испытанным оружием. Подобрал толстую ветку и принялся бить ей огонь. Пожар шипел на меня, пожирая травинку за травинкой, но сдаваться не собирался. В тот вечер я вернулся домой насквозь прокопчённый, чумазый и с волдырями от ожогов на руках. Бабушка, услышав мой сбивчивый рассказ о битве с огнём, набрала из колодца ведро воды и одним махом решила все проблемы.

      Огонь зашипел обиженно и умер. Эта притча, кстати, об эффективности распределения ресурсов в решении конкретной проблемы.

      За то лето я, наверное, перезнакомился со всей деревней. Рассказывал им свои немудрёные детские секреты, а они в ответ говорили о чём-то своём. Жаловались на внуков, которые не приезжают, сетовали на начальство, переживали за урожай.

      Не знаю, откуда появилась эта мысль. Наверное, кто-то из собеседников пожаловался на одиночество, и я вдруг задумался. Мама-то у меня тоже одна. Это если не считать меня, но я ведь ещё маленький. Отец где-то был, но виделись мы всё реже. Я уже и забывать его стал.

      Родители тогда уже развелись, поэтому я всерьёз озадачился маминой судьбой и решил выдать её замуж.

      Решил – надо делать. И я начал присматриваться к кандидатам в отцы и мужья. Выбирать надо осторожно. Кого? Ну конечно же пастуха, это же работа мечты, вы помните?

      В первый же день мне повезло. Стадо на поле выгнали целых два перспективных кандидата.

      Первый из пастухов мне при ближайшем изучении не понравился. Был он какой-то помятый, небритый. И, что самое главное, злой. Не захотел со мной разговаривать, а сразу же накрылся своей телогрейкой и захрапел на всю округу.

      Второй в этом плане выглядел гораздо интереснее. Старый, конечно, лет тридцать, не меньше. Но весёлый.

      – Гриша, – с ходу он пожал протянутую руку и пустился в рассказ о каких-то пойманных щуках и утреннем клёве.

      Я сидел рядом, смотрел на него и представлял, что этот человек будет жить в нашей квартире, чинить выключатель, который вечно не хочет включаться, выносить мусор, менять лампочки. А по утрам обязательно пасти стадо. Где в городе предполагаемый кандидат должен был найти стадо, меня не волновало.

      Примерно к полудню я перебил оратора неожиданным детским вопросом:

      – Гриша, у тебя жена есть?

      Пастух поперхнулся и посмотрел на меня с удивлением.

      – Нет, а что?

      – Да мне нужно мать пристроить, – солидно сказал я. – Сидит одна.

      – А сколько лет матери? – осторожно спросил Гриша.

      – Немолода уже, скоро двадцать пять стукнет. Но симпатичная. И ещё у нас квартира в городе есть, – зашёл с козырей я.

      – Квартира? – почему-то этот вопрос заинтересовал Гришу больше всего. – А сколько комнат?

      – Две. Было