Как бы волшебная сказка. Грэм Джойс

тогда кому можно? А кто-то ее все равно пригласит, потому что она красавица, и это лишь вопрос времени, какой-нибудь отвратный городской хлыщ с напомаженной головой подкатит на спортивной тачке, с высокооктановым членом наперевес, и…

      – Заткнись, – тихо сказал он. – Умолкни.

      Как бы то ни было, он смирился.

      Я пригласил ее. Так, будто это обычное дело. Пригласил сходить в кино. Уж не помню, что показывали. Не хочет ли она сходить посмотреть?

      – С тобой и Питером?

      У меня сердце заколотилось. Язык прилип к гортани.

      – Толькотыия.

      – Что?

      – Только ты и я.

      Она изумленно посмотрела на меня. Карие глаза расширились, вбирая всего меня. Пронзая. Вдруг ресницы ее дрогнули. Она улыбнулась и отвела взгляд:

      – Да.

      Итак, это случилось. У нас были «свидания», как это называют старики. Свидания бывают разные. Разница в том, ухаживаешь за девушкой или просто пытаешься ее трахнуть. Во всяком случае, я считаю, что такая разница есть.

      Мы пошли в кино, и я не видел, что происходит на экране, хотя глаза мои были широко открыты. Тара на соседнем сиденье – вот и все, что я чувствовал. Запах ее волос. Она была не первой моей подружкой. Я разбирался в этих делах. Но я был как парализован. Потом мы взялись за руки, и я был на седьмом небе от счастья.

      Когда мы вышли из кино, я поцеловал ее. Если бы в тот миг она попросила меня спрыгнуть со скалы, клянусь, я бы послушался. И с этого момента она меня будто сглазила. Я не мог смотреть на других девчонок, но не выносил, когда другие парни глазели на нее. Не раз Питеру приходилось останавливать меня, когда мне казалось, что какой-то парень смотрит на нее чуть пристальней, чем позволительно.

      Однажды я вырубил парня, который лапнул ее за зад. Это произошло на дискотеке. Обычное дело, когда ты в таком возрасте, не так ли? Надо уметь постоять за свою девчонку. В другой раз какой-то малый заговорил с ней чересчур приветливо, и я отметелил его. Питеру пришлось встать между нами, и я угодил ему в челюсть. Малого увезла «скорая», и его родители хотели засадить меня в тюрьму, но ничего у них не вышло. Только Тара сказала, что, если я не прекращу, она порвет со мной, и я знал, это не просто слова; пришлось смирить ревность, что, наверно, не так плохо.

      Нас стали приглашать выступить, и она обычно смотрела на меня, когда я выходил на сцену. Стояла впереди, скрестив руки на груди, и глядела снизу на меня. Говорила другим девчонкам, что я – ее парень. Мне это нравилось.

      Как бы то ни было, она забеременела, и это создало проблему. Сохранять или нет.

      О, я знал, чего мне хотелось. Душа моя не сомневалась. Я хотел, чтобы мы оставили ребенка, поженились, завели еще полдюжины малышей, похожих на нее. Шесть крохотных девчушек, если бы решал я. Будущее рисовалось мне таким: дом, жена, малышня, сад, собаки. Что еще надо?

      У Тары был иной взгляд на будущее. Питер был готов свалить в университет. Уже получил уведомление о зачислении в Уорикский. Это было не для меня; я связывал свое будущее с гитарой, но у Тары