Как бы волшебная сказка. Грэм Джойс

не такой старый. Может, под тридцать, так я думала. Слишком стар для меня, но вообще не так стар.

      Затем он сказал:

      – Ты нашла себе очень удобную подушку. Очень удобную. – И соскочил на землю.

      Бросил поводья на свою белую лошадь, и я думала, он пойдет ко мне, но он шагнул в другую сторону, к дальнему концу мшистой скалы.

      – Не возражаешь, если я прилягу на твою подушку? Вон там, для тебя это не опасно, не слишком близко, знаю я вас, молоденьких девушек.

      Он действительно был не настолько близко, чтобы беспокоиться, так что я сказала:

      – Это свободная страна.

      – И да и нет, – сказал он, тяжело опустился на землю, положил голову на камень и, думаю, сразу уснул.

      Или, может быть, притворился, что спит, но во всяком случае его глаза были закрыты, дыхание изменилось, и я видела, как вздымается и опускается его грудь. День был жаркий, и его непривязанная лошадь отошла и встала под деревом. Я немного подождала, думая, что он в любой момент заговорит со мной, но этого не произошло. Он лежал среди колокольчиков, глаза его были закрыты, рот слегка приоткрыт.

      Я села и рассмотрела его внимательней. Сначала я подумала: не цыган ли он? Но он вел себя не как цыган, и их не часто встретишь поодиночке. Потом я приняла его за какого-нибудь хиппи, одного из тех заскорузлых парней, которые застряли в хиппанской моде своей молодости. Его волосы, грива темных кудрей, под которыми блеснула золотая серьга в ухе, доставали до ворота, но у тебя и у Ричи волосы были даже длинней. На нем была белая рубашка без воротничка и черный жилет, мешковатые черные брюки, собранные у коленей и заправленные в сапоги для верховой езды.

      Спящий, он выглядел немного моложе, чем показался сначала. И ему не мешало бы побриться. Но он был красив, с сочными губами, которые слегка подергивались, пока я наблюдала за ним, а я наблюдала, может, с полчаса.

      Он вздрогнул и проснулся – или прикинулся, что проснулся. Сел слишком резко. Сперва посмотрел на лошадь, которая кивала ему из тени под деревом. Затем обернулся и взглянул на меня, а после вокруг, словно не понимая, где он. И так же внезапно расслабился.

      Он снова лег, но теперь подложив руку под голову и улыбаясь мне.

      – Прости, – сказал он. – Ты, наверно, подумала, что я ужасно невежлив. Не знаю, что со мной произошло.

      – Ничего, все нормально, – ответила я.

      – Я почувствовал, что глаза просто слипаются. Ничего не мог с собой поделать. Похоже, это место заколдовано.

      – О да, – согласилась я. – Заколдованное.

      Вид у него был слегка обеспокоенный, хотя я и сейчас думаю, что он притворялся.

      – Правда? В самом деле?

      – Да, – сказала я. Мне нравится брать верх над мужчиной. – Я знаю это место.

      – Да уж наверно, – сказал он. – Наверно, знаешь.

      Его лошадь стала удаляться.

      – Тебя это не беспокоит? – спросила я.

      – Что? Лошадь? Нет.