Собрание сочинений в шести томах. Т. 5: Переводы. О переводах и переводчиках. М. Л. Гаспаров

воском тут и там, —

      он на это спокойно смотреть не может

           и еле сдерживает желчь.

      Не могу себе представить,

           что такому дурному человеку может понравиться?

      Как вино отопьешь и водой разбавишь —

           он заметит всякий раз.

      Нередко нам случается

           подмешивать и вино к вину:

      разве грех облегчить кувшин от старого вина

           и долить его молодым?

      А Кверол наш и это считает

           страх каким преступлением

      и, что самое скверное, сразу

           обо всем догадывается.

      Дай ему самую маленькую монетку,

      легонький такой серебряный кружочек,

           и он уже думает,

      что ее подменили или подпилили,

           потому что случай такой уже был.

      И какая тут разница? ведь один и тот же

           цвет у всякого серебра!

      Все сумеем подменить, а это —

      нипочем. То ли дело —

           золотые солиды:

           тысячи уловок есть, чтоб их подделывать.

      Если чеканка одна и та же,

           то попробуй-ка их различить!

      Где на свете больше сходства,

           чем между солидом и солидом?

      Но и в золоте есть различия:

           внешность, возраст, цвет лица,

           известность, происхождение, вес, —

           на все это смотрят у золота

      внимательней, чем у человека.

           Поэтому где золото, там все для нас.

      Кверол этого раньше не знал;

           но дурные люди портят хороших людей!

      Вот уж мерзавец этот самый наш сосед Арбитр,

           к которому я теперь иду!

      Он пайки рабам убавил,

           а работы свыше всякой меры требует.

      Кабы мог, он бы и мерки завел другие

           ради своей бесчестной выгоды.

      И вот когда он, случайно или нарочно,

           повстречает моего хозяина,

      тут-то они вразумляют друг друга.

      И все-таки, ей-ей, сказать по правде,

           если уж надо выбирать,

           то я выбираю своего.

      Хоть какой он ни на есть, а по крайней мере

           держит нас без скупости.

      Да беда, что слишком часто дерется

           и всегда кричит на нас.

      Так пусть уж и того и другого

           накажет бог!

      А мы не так уж глупы и не так уж несчастны,

           как некоторые думают.

           Нас считают сонливцами

           за то, что днем нас клонит ко сну:

      но это потому бывает,

           что мы зато по ночам не спим.

      Днем наш брат храпит, но сразу

           просыпается, как только все заснут.

      Ночь, по-моему, самое лучшее,

           что сделала природа для людей.

      Ночь для нас – это день:

           ночью все дела мы делаем.

      Ночью баню мы принимаем,

           хоть и предпочли бы днем;

      моемся с мальчиками и девками —

           чем не жизнь свободного?

      Ламп мы зажигаем столько,

      чтобы