Моцарт в птичьих гаммах. Лена Барски

у Филиппа растёт уверенность в себе и происходит переживание чуда открываемой Америки. Вместе с ним – потребность в общении и разделения этого переживания с ближним. Приходит ко мне каждые пять минут по моим субъективным ощущениям – по его субъективным вообще не приходит – и рассказывает о том, что только что случилось. В самые худшие из дней тащит за собой в свою комнату и обещает там что-то показать. Мне приходится отвлекаться от очень важных дел, сосредоточенно кивать головой, задавать уточняющие вопросы и делать вид, что всё это меня не только интересует, но я в этом хоть что-то понимаю. Кроме того, хочу всё знать.

      – Ну смотри, я тут программу придумал, – показывает на экран с цветными строчками вперемежку с цифрами и знаками препинания, сваленными в кучу. – Вот если ты её тут откроешь, – показывает на красненький кружочек, – она тебе всё закроет. Поэтому её лучше не открывать. А если ты тут откроешь, – показывает на зелёненький кружочек, – это дискорд.

      Нажимает на него несколько раз, он не открывается. Потом на экране вдруг выскакивает обезумевшая картинка в тройном увеличении и начинает бешено мигать.

      – Вот, если ты на дискорд нажимаешь, то он тебе всё трекает. Вот смотри – это твой трекин рекорд. Поэтому его лучше не открывать. А тут, ну, смотри, смотри. Если ты нажмёшь на текстовый документ… Смотри, что сейчас будет.

      Компьютер вздрагивает и сдыхает. Филипп счастливо смеётся.

      – Что это было? – переспрашиваю я.

      – Ну ты что, не поняла? Ты на текстовый документ нажимаешь, а у тебя компьютер гнётся.

      На лице его разливается счастливое удовлетворение.

      – И в чём смысл? – ненавязчиво пытаюсь разобраться я.

      – Понятия не имею, – бросает Филип. И ещё раз убивает компьютер.

      В эти минуты он мне напоминает юного демиурга. Который только-только научился создавать мир. Одним легким движением пера он создаёт существо с тремя ногами без головы. Ноги двигаются и быстро бегут в разные стороны. Существо бежит вслед за ними. Демиург наблюдает и хлопает в ладоши. Потом ещё один взмах, и вот перед ним стоит ещё одно существо с двумя очень длинными руками, но уже с головой. Оно засовывает себе эти две руки в уши, выводит их через ноздри назад, сохраняет при этом умный вид, потом завязывает эти руки сзади на затылке пышным бантиком. Демиург визжит от восторга и захлебывается слюной. Потом откуда ни возьмись из-за угла выскакивает лошадь и начинает говорить нечеловеческим голосом о смысле жизни. Из-под копыт у неё вылетают магические формулы в прозрачной упаковке. И романтически повисают в воздухе. Демиург забывает как дышать. От волнения пукает и погружается в медитативный сон. Во сне слышит голос, который его строго спрашивает: «Ну и зачем всё это?»

      – Понятия не имею, – сонно бормочет демиург и переворачивается на другой бок.

      НЕМНОЖКО О ПОЛИТИКЕ

      Весь мир делится на радикалов и консерваторов, демократов и республиканцев, скептиков и оптимистов. Мы в нашей деревне