Моцарт в птичьих гаммах. Лена Барски

меня очень заинтересовала. Здесь приведу только несколько поразивших меня с первого взгляда идей: «Не тратьте ни одного нейрона вашего мозга на производство мысли, которая начинается со слов „Ничего себе! Этого не может быть!“ Всё может быть. И с этим необходимо смириться. Но не всё может быть вашей проблемой. Всегда пытайтесь найти причину проблемы и никогда не реагируйте на её внешний вид». По-моему, это очень мудро и применимо во всех отраслях жизни и знаний.

      Каждый день мы с мужем обсуждаем, что мы с собой возьмём в путешествие. Он настаивает на своей философии минимализма. Я настаиваю на своей философии чёрного дня. Мой старший сын крутит головой из стороны в сторону, наблюдая за подачами, как на матче по бадминтону, и применяет философию дибаггинга: поиск и идентификация проблемы.

      Перед лицом всех этих разнообразных философий я стараюсь держать себя в руках. Потому как, когда дети взрослеют, на лбу у них загорается красная лампочка: «Осторожно, здесь рождаются воспоминания!» И это единственное, что может остановить два сорвавшихся с привязи локомотива, которые никак не могут решить, чья философия в данный момент важнее.

      А воспоминания всегда должны быть добрыми и нежными. Именно они помогают нам решать проблемы. Как любимая подушка. Или пропахший потом пушистый плед. Или, на худой конец, философия дибаггинга, которая учит держать себя в руках, не впадать в истерику, не паниковать, не поддаваться эмоциям, не реагировать на внешние проявления и искать корень проблемы.

      Поиск инвариантов вместо вариантов – тоже такой себе жизненный минимализм.

      ПОНЯТНОЕ И НЕПОНЯТНОЕ

      – Поехала я как-то в Дрезден на фестиваль хоровых коллективов. Ехали мы двумя автобусами. Томас тоже сидел в одном из автобусов, но я его не видела. А заметила я его уже во время завтрака. Он сидел за столом, улыбался и ел одну сосиску за другой. Позже он приехал ко мне в гости. Я тогда еще жила с родителями. Я ждала, а его всё не было и не было. А потом вдруг звонок: «Ты где?» – «Не знаю, кажется, я заблудился». – «Попробуй проехать дальше прямо по той же самой дороге». – «Куда дальше? Дальше ведь ничего нет». – «Нет, есть». Он поехал дальше, и действительно, за поворотом оказался мой дом.

      Так Мартина и её будущий муж Томас встретились и полюбили друг друга, прожили вместе тридцать лет и родили троих детей.

      «А где же здесь любовь? Не понимаю», – думала я по дороге во французскую булочную в Нормандии.

      – Дайте мне один традиционный багет и один эксклюзивный, сильву пле. А к ним ещё булочку с изюмом и круассан.

      Булочница, женщина средних лет, вдруг замерла на месте, потом дёрнула своим широким лицом, распухшим на сдобной выпечке, и сказала как отрезала:

      – Я ничего не понимаю. Ни одного слова. Rien du tout.

      В воздухе повис её тревожный взгляд, как дым от пистолетного выстрела. Я повторила почти что по слогам, ну