Моцарт в птичьих гаммах. Лена Барски

медленно падают на поверхность воды. А где-то в Японии зацветает сливовое деревце. Его цветы – сидячие или полусидячие, что бы это ни значило, нередко махровые, многочисленные, имеют белую или розовую окраску и издают головокружительный аромат. «Верь в лучшие дни! Деревце сливы верит: весной зацветёт» (Мацуо Басё).

      Вы только себе представьте: где-то ещё лежит снег, на деревьях ещё нет листьев, холодно и морозно, а на сливовом деревце распускаются цветы. Просто с ума можно сойти. И вот уже нет запаха мороси, влаги, мшистости и заплесневения. Нет всего этого земного, убогого и стародевичьего. Вот этого всего. А есть тонкий и изысканный, пьянящий аромат мечты. Обморок конца света плавно переходит в головокружение нового начала и надежды на освобождение. Злые духи дослушивают до конца собственные стихотворения в чужом исполнении, вздыхают, взлетают и исчезают в высоте.

      «Когда ветер веет с востока, пришли свой аромат, мой любимый сливовый цвет, своему хозяину (даже если твой хозяин больше не с тобой), не забудь, что уже наступила весна».

      «А разве такое возможно?» – спросите вы. Аромат, сливовый цвет, жизнь после смерти, преодоление земного притяжения, чудо возможно? «Стойкая слива сейчас, ещё зимой, хочет явить красоту, которую молчаливо копила в суровом замёрзшем мире. О, этот страстный дух красоты!» (Дзюн Таками).

      В том-то и дело, что возможно. Там, где нас нет, всё всегда возможно.

      РОДСТВЕННАЯ ДУША

      Как то раз я поехала в булочную на машине.

      Чтобы оправдать энергозатраты и не загрязнять лишний раз окружающую среду, решила покататься подольше: объехала два раза вокруг центра, проехалась несколько раз по кругу, по главной улице мимо основных достопримечательностей – школы, супермаркета, почты и парикмахерской. Потом подкатила к булочной и попробовала возле неё припарковаться.

      С парковкой у меня всегда были сложности. Честно говоря, я могу парковаться только в поле и в бескрайних выжженных степях. Там у меня трудностей вообще не возникает. А перед маленькой булочной, прилепившейся с краю дороги, не могу.

      Но в тот момент я этого ещё не знала.

      Перед булочной за столом сидел какой-то неприглядный бомж с грязной шевелюрой. Я сдала задним ходом и начала срезать вправо к обочине, промахнулась с первого раза, вывернула и отъехала на пару метров вперёд, потом снова задним ходом по косой и с вывертом. Тык-мык, туда-сюда, методом проб и ошибок, и вот я уже стояла практически поперёк дороги. Плюнула, резко метнулась в сторону и понеслась к соседней школе, где простора было больше и возможностей для парковки соответственно тоже.

      Назад в булочную вернулась уже пешком. На каблуках, элегантно, недостижимо, но пешком. Ещё издалека почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд. Это был тот самый бомж. Он внимательно смотрел на меня и, кажется, узнавал. Я решила проскочить мимо него бочком, незамеченной. Очень надеялась, что