Елисейские Поля. Ирина Одоевцева

можете вы так?

      И побежденный Рене аплодирует. Аплодирует и дама. А Люка уже сидит на трапеции и раскланивается во все стороны.

      Калитка скрипит. Это Вера возвращается с Арсением. Хорошо, что он видел. Вера подбегает:

      – Люка, сумасшедшая, шею сломаешь. Слезай.

      – Сейчас. – Люка насмешливо дрыгает ногами. – Еще немножко поупражняюсь.

      Но Вера сердится:

      – Людмила, слезай, слышишь.

      Делать нечего. Люка съезжает по скользкому столбу.

      – Довольно представления давать, – насмешливо говорит Вера. – Подумаешь, какая «царица воздуха».

      Люка кротко смотрит на сестру:

      – Напрасно ты мне мешаешь, Верочка. Если я замуж не выйду, то поступлю в цирк и буду хлеб зарабатывать. Это лучше, чем женихов ловить. Вот и ты могла бы…

      Но Вера перебивает ее:

      – Люка, у тебя опять грязные уши. Пойди вымой сейчас же.

      На столе лежат шесть толстых конвертов. Екатерина Львовна надписывает последний. У Екатерины Львовны еще с институтских лет страсть к переписке.

      – Ну, – спрашивает она Веру, – купила?

      Вера развязывает пакет, поднимает крышку коробки:

      – Вот, – и торжественно вынимает розовые шелковые туфли.

      – Ах, какие прелестные, – вскрикивает Люка, – какие чудные. Покажи, покажи.

      Но Вера уже закрывает коробку:

      – А тебе что, не твои.

      Люка обижается:

      – Что, я их съем, что ли. Покажи.

      Вера ставит коробку на стол:

      – Не покажу. Отстань.

      Екатерина Львовна собирает со стола конверты.

      – Туфли действительно прелестные. Ты их вечером увидишь на Вере, Люка.

      Люка обнимает мать:

      – А меня возьмут на бал? Мне ужасно хочется.

      Екатерина Львовна смотрит на Веру:

      – Как ты думаешь. Может быть, взять ее? Она будет тихо сидеть. Обещаешь, Люка?

      Вера сердито двигает стулом.

      – Или она, или я. Иди с ней, я останусь. Еще не хватало целым выводком выезжать. Всех возрастов, на все вкусы…

      – Я танцую не хуже тебя, напрасно ты важничаешь.

      – Во-первых, ты танцуешь, как слон, во-вторых, все равно не пойдешь, не волнуйся. И не мешай мне читать.

      – И правда, ты еще слишком мала, Люка. Я лучше завтра сведу тебя в кинематограф. – Екатерина Львовна гладит Люку по щеке.

      – Обещаешь, а потом обманешь.

      – Нет, завтра же, непременно.

      Но Люка не верит:

      – Дай вперед деньги на билеты.

      Екатерина Львовна достает из сумочки десять франков. Люка прячет их под ключ. Если теперь надует, все-таки не так обидно.

      Внизу в холле глухо и протяжно бьют в гонг. Екатерина Львовна встает:

      – Надо сегодня пораньше пообедать, чтобы тебе не спешить одеваться, Вера.

      – Идите, – говорит Люка, – я только платье переодену, а то это мятое. Суп не успеете съесть, как я приду.

      Вера открывает дверь:

      – И что за кокетство? Не возись долго, ждать тебя не будем.

      4

      – Вера,