Елисейские Поля. Ирина Одоевцева

А я русская. Как вас зовут?

      – Кромуэль.

      – Кромуэль? Это в честь того? – спросила она, вспоминая что-то, и показала рукой назад, будто там, за ее плечами, стояли прошедшие века.

      – Да, в честь того.

      – Ваши родители, должно быть, хорошо знали историю?

      – Должно быть. – Он улыбнулся. – А вас как зовут?

      – Меня – Лиза.

      Он покачал головой:

      – Нет, вас зовут Изольда.

      – Изольда? Кто это такая?

      Он протянул ей книгу:

      – Вот тут про вас написано. Возьмите прочитайте.

      – Про меня? – Она открыла книгу и прочла заглавие: «Тристан и Изольда».

      – Нет, – сказала она тихо. – Это не про меня. Изольда была королева. Но я все-таки прочту. Спасибо.

      Они сидели рядом на песке. Солнце уже совсем зашло.

      – Дайте мне папиросу, пожалуйста, – попросила она.

      – Вы разве курите?

      – Конечно.

      Она опрокинулась на спину и скрестила тонкие ноги. Дым от ее папиросы поднимался прямо в небо. Теперь она не была похожа на Изольду. Она скорее походила в своем ярко-зеленом трико на кузнечика.

      – Нет, я совсем не королева, – повторила она. – И я очень современная. Что вы так смотрите на меня?

      – Пойдите оденьтесь. Уже холодно. Вы простудитесь.

      Она сейчас же встала.

      – Хорошо, – послушно сказала она.

      Но ему стало страшно, что он снова потеряет ее.

      – Я подожду вас. Что вы делаете вечером? Вас ждут?

      – Нет. Но я пойду домой обедать. Я очень голодна.

      – Но раз вас не ждут, вы можете поехать обедать со мной. Поедемте. Мой автомобиль тут.

      – Автомобиль? Собственный?

      – Да. Мне весной подарили за экзамены.

      – Какой марки?

      – «Бьюик».

      – «Бьюик», – повторила она и рассмеялась от удовольствия. – Собственный «бьюик». Я сейчас.

      Она побежала по лестнице купальни, перепрыгивая через ступеньку.

      Он остался ждать ее. Мимо медленно пронесли на носилках мертвую девочку.

      Кромуэль рассеянно смотрел на носилки, на плачущую женщину. Ведь это его не касается. Это чужое горе, а он нашел Изольду.

      Он отвернулся. Конечно жалко. Ужасно жалко. Но сейчас у него нет жалости. Сейчас он задавлен, оглушен, ослеплен счастьем.

      Дверь купальни хлопнула. Из кабинки вышла Лиза. Кромуэль пристально смотрел на ее ноги в шелковых чулках, на ее накрашенные губы и распущенные волосы.

      – Нет, вы не Изольда. И напрасно у вас распущенные волосы, раз вы мажетесь.

      Она покраснела:

      – Я вам не нравлюсь? Дайте мне ваш платок. – Она быстро вытерла рот. На платке осталось красное пятно. – Ведь вы англичанин, пуританин, квакер. – Она рассмеялась. – Но пусть. Я хочу вам нравиться. Так лучше?

      2

      Белое разорванное облако медленно летело по пустому темному небу. Лиза подняла голову.

      – Смотрите, оно совсем будто ангел. – Она помолчала немного. – «По небу полуночи ангел летел», – прочла она нараспев. – Вы не понимаете?

      Он