Отбор Василия Блаженного. Галина Чернецкая

девки поедят.

      У Лушки на нервной почве проснулся зверский аппетит, Матрена напротив чахла над кружкой с квасом с бледным лицом, Захар задумчиво жевал пирог и барабанил пальцами по столу.

      – Ладно, в выходные съездим еще раз. Сегодня что-то куража нет развлекаться. – Я решительно поднялась.

      – Купить вам новый крендель?

      – Не стоит, пусть лучше Марфа пирогов с зайчатиной испечет. А на зайца мы с тобой можем сходить. Постреляем хоть, ежели батюшка будет не против.

      Батюшка разрешил. Но со мной напросился Петька.

      Вышли рано утром, еще солнышко только начало окрашивать край неба в яркие цвета. Шли быстрым шагом, после свернули в лес и продвижение резко замедлилось.

      – Что ты топаешь? – Прошипела я.

      – Я не топаю. Я умею ходить по лесу.

      – Это вы так думаете, барин, что умеете. – Заметил Захар и Петька насупился.

      Я улыбнулась. Раньше я тоже не умела ходить по лесу. Меня учили вначале в полку, щедро одаривая тумаками, а после уже Федор Елисарович.

      Под ногой у Петьки хрустнула ветка и тот чертыхнулся.

      – Так не пойдет. Смотри сюда и повторяй за мной.

      Через час стало лучше. Мы поменялись. Теперь первым шел Захар, за ним я, а замыкал Петька. Идти след в след оказалось для него проще.

      – Привал. – Объявила я еще через пару часов.

      – Я нисколько не устал.

      – Я устал. Я уже не молодой, барин.

      Петька покивал, а мы с Захаром только переглянулись.

      На завтрак были вареные яйца и пара репок, хлеб, посыпанный солью, и колодезная вода во флягах. Не знаю почему, но на природе еда приобретает совершенно другой вкус. Простые яйца, которые дома не больно-то хочется есть на природе превращаются в изысканное лакомство.

      Я доела и вытерла руку о штаны. Захар, казалось бы, бесцельно рассматривал ближайшие кусты, а Петька, пользуясь моментом, улегся в мягкий мох и прикрыл глаза.

      – Слышите?

      – Похоже на песню про яблочко.

      – Это она и есть.

      – Крестьяне поют. Все в порядке значит. Сеют, пашут и все такое.

      Мы с Захаром посмотрели на Петьку как на дурачка.

      – Мы в лесу, какие крестьяне?!

      – Здесь недалеко наш луг заливной находится.

      Захар почесал голову и решительно поднялся на ноги.

      – Посмотреть бы, ваш благородь. Не было у наших в планах никаких луга нынче пахать и сеять. Рано еще для посевной. Только семена зазря потратим. Взойти, может, что-то чудом и взойдет, а все равно не время еще.

      Прокрасться к полю оказалось не сложно. Крестьяне были весьма беспечны, пели и в самом деле вели какие-то сельскохозяйственные работы. На краю поля скучали три вооруженных человека.

      – Обычные охотничьи ружья. – Прошептал Захар.

      Петька высунул голову из кустов и пришлось его придавить локтем. Наверное, я перестаралась, но он промолчал, тихо сплевывая землю.

      – На солдат не похожи.

      – Это не наши крестьяне.

      – А земля точно наша?

      – Точно.

      – Это люди Нехлюбова.

      Мы