Сашка. Владимир Михайлович Зюкин

зноем иссушило огородные растения. У Ерёминых склонили шляпы подсолнухи, листва их повяла. Василиса утомилась носить в огород воду вёдрами.

      – Сватья! – крикнула, ладонью лоб прикрыв. – Подойди к городьбе, о жизни потолкуем!

      Устала от огорода и Агафья Кирилловна.

      – Улетел сокол? – завела разговор Василиса.

      – Улетел.

      – А как прощались? Она хоть прослезилась?

      – Заставишь бессердечную…

      – А проводила?

      – Нет, – отвечала, покачав головою, Агафья Кирилловна. – Он облизал Вову, да и подался один с чемоданом… Что было делать?

      – Понятно… А как бутуз?

      – Ползает. Шалава утягивала брюхо, я боялась, что урода принесёт, но обошлось…

      – Забегу, минута будет, поиграю с ним.

      Поболтав, старухи разошлись по огородам.

      – Здравствуй, Кирилловна! – втиснулась в калитку пышногрудая тётя Соня. – Продашь молока? Жарко на базар идти.

      – Посиди на крыльце, а бидон давай; молоко в погребе, как во льду, холодное.

      Наполнив бидон, Агафья Кирилловна подошла к крыльцу, где уже спала тётя Соня. Очнувшись, она забрякала копейками.

      – Убери! Надо будет, зайду – тогда расплатишься, – отмахнулась от неё Агафья Кирилловна.

      К полудню зашло за облака солнце. Домой, с книгою в руке, пришла Анна.

      – Где пропадала? – спросила мать.

      – В библиотеке.

      – Отца не встретила?

      – С дядей Ефимом у сарая они стоят, дядя Ефим сманивает его за водкой.

      – Не пойдёт. Послушай, голуба, штору подшей, она на столе в кухне, потом почитаешь. Малых не разбуди.

      Сев на скамью, Анна подшила штору и открыла, как видно, увлекательную книгу: уткнулась в страницы.

      – Анюта! – крикнула, высунув в окно голову, Ксения. – Корова в огороде!

      Анна потянула штору, которую стащила со скамьи корова. Подняв прут, она погнала корову к сараю. Выполз на крыльцо Вовка и подразнил рогатую: «му-му-му».

      К вечеру полил дождь. Агафья Кирилловна, перекрестившись, собралась на дойку. Но тут ввалился в избу дед Семён и заорал:

      – Бесово бабьё, загубили корову!

      Дальше – мат… Агафья Кирилловна крикнула:

      – Пёс паршивый, в дому лаешься!

      – У-у-у, – продолжал орать Семён, – погубили… резать надо!

      – Возьми лампу, посмотрим, – оборвала его старуха.

      Семён, послушавшись, отправился в кладовку, за лампой. Корова лежала в сарае, дрыгая ногами.

      – Старая, подай топор. Господи благослови… Держи за рога! Кому столько мяса надо? Вам бы рубить головёшки…

      Взмахнул топором.

      – Окаянный, до хребта перерубил… – заворчала на мужа Агафья Кирилловна.

      Кровь, забулькав, потекла в ведро. До ночи провозились старики, пока тушу не прикрепили к балке. Усталые, руки едва отмыв от крови, легли старые на полу, в кухне, постелив старый полушубок.

      Утром Вовка приполз в кухню. Посмотрев на лежащих стариков, подкатился к Анне, потеребил её. Девушка, открыв глаза, улыбнулась.

      – На