Сашка. Владимир Михайлович Зюкин

к брату: почему подарок не несут? Брат отмахнулся от него, и тогда Сашка залез под одеяло и пролил слёзы на свою жизнь. Ночью он часто просыпался и рукой щупал под подушкой.

      Рано утром директор и воспитательница внесли в спальню картонный ящик. Дети спали. Спал и Саша Ерёмин, измученный ожиданием радости, а ручонку он так и держал под подушкой. Женщины прошлись между детскими кроватками, разнося кульки. Первые утренние лучи солнца ложились на спящих детей. И светом озарялись глаза женщин.

      – Пусть поспят, – поправив волосы, прошептала директор, и добавила: – Мало у них радости.

      Стало светать. Кто-то из детей открыл глаза и, нащупав под подушкой долгожданный кулёк, заорал:

      – Сони, гляньте!

      Сашка присел на постели и уставился на малыша, который вытаскивал конфету из кулька. И тогда, с волнением, он поднял край подушки – и там, наконец, нащупал свой подарок!

      – И у меня есть! – захлёбываясь от радости, крикнул он и потряс кульком.

      Стали пробуждаться и рассматривать подарки воспитанники приюта.

      – Вова, Вовочка! – воскликнул Сашка, толкая брата; тот открыл глаза. – Смотри, смотри! – вскрикнул Сашка, показав на кулёк. – Глянь у себя!

      Вовка лениво вытащил свой подарок, глянул в него и положил его на место. И лёг, собираясь дальше спать. Тогда и Сашка сунул под подушку свой кулёк и лёг, последовав примеру брата. Но спать ему не хотелось. В спальню вошли директор и воспитательница.

      – Здравствуйте, дети! – торжественно сказала директор. – Поздравляем, милые наши ребята, вас с Новогодним праздником!

      – Спасибо! – послышалось дружно.

      Сашка сел на постель и тоже закричал, но когда уже все умолкли: «Спа-си-бо!» В комнате стало тихо-тихо. А потом раздался хохот – смеялись дети, смеялись взрослые, все смеялись над Сашкой. Конечно, им было всё равно, над кем смеяться, просто у всех было хорошее настроение. Сашка посмотрел на брата. Тот не смеялся. «Он надо мной смеяться не будет» – подумал малыш. И вдруг заулыбался сам. Все глянули, кому это улыбается Ерёмин. В дверях, в слезах, стояла Агафья Кирилловна.

      – Извините, товарищ директор, – с волнением проговорила она. – Пришла я за внуками, невмоготу без них.

      Сашка, сорвавшись с места, подлетел к бабушке и вцепился в её ладонь.

      – Вова! – окликнула бабушка старшего внука. – Пошли собираться!

      Директор повела Агафью Кирилловну и детей в приёмную комнату. Пока братья одевались, Агафья Кирилловна всё извинялась, ссылаясь на то, что не в силах обходиться без малышей.

      – Понимаю, понимаю вас, бабушка! – горячо ответила директор. – Но, если будет снова вам тяжело от недостатка, приходите, я помогу – ребяток возьму обратно.

      Агафья Кирилловна, поблагодарила добрую женщину и, с ликованием в душе, пошла с малыми домой.

      – Баба! – воскликнул Сашка, остановившись около сарая с заснеженной крышей. – Ты помнишь, как сюда шли?

      – Конечно, помню, – отозвалась бабушка.

      – Тут висела кошка