Екатерина Чубарова. Татьяна Алексеевна Коршунова

она, глотая слова. Подошла к двери. И остановилась.

      – Тебе дурно?

      – Нет… Я… приду…

      Она приоткрыла дверь и проникла в коридор через узкую щель. Опираясь о тесовые стены, подвинулась на тусклый свет, исходящий с лестницы; прислушалась. Грубо сколоченные перила заскрипели, и на узких ступенях застучали каблуки – всё громче и ближе. Раффаеле поднялся на второй этаж, заметил озарённую лестничным светом Лизу – улыбнулся. Она припала спиной к стене. Пропустить.

      Герцог не успел дойти до своей комнаты в конце коридора – Лиза птицей вспорхнула, подхватив платье, чтобы не запутаться ногами.

      – Сеньор Раффаеле! Я вас ждала.

      Догнала его. И замолчала, глотая воздух, как брошенная на сушу рыбка. Маленькие глазки перебегали то на стены, то в пол, то на медные пуговицы его фрака, то на белоснежный воротник рубашки.

      – Сеньор Раффаеле!.. Я вас люблю… Только я не для того вам говорю… Вы не обязаны отвечать… У меня есть жених, и я выйду за него замуж. Я просто… больше никогда уже не смогу вам это сказать.

      Он замер на полушаге. Лизины руки сцепились на груди, инстинктивно ловя бегущее сердце.

      – Это не потому, что я глупая – ведь я на десять лет вас моложе. Нет! Вы правда очень хороший! Я совсем не знаю моего жениха, но я буду верна ему, когда выйду замуж. И я не буду страдать и мучиться, оттого что люблю вас. Я и сейчас не мучаюсь – я счастлива, что вы есть, что я могу видеть вас и даже говорить с вами. Поверьте, моё сердце не болит от любви к вам, оно радуется – и по-другому быть не может. Я ничего не хочу от вас. Вы только знайте: если вам что-то будет нужно – я всё сделаю для вас.

      Её глазки заблестели. Простодушная, искренняя русская девочка. У Раффаеле не нашлось для неё ответа. Он наклонился над светло-русой головкой и поцеловал её в лоб.

      – Благодарю, – прошептала Лиза и зажмурилась.

      Она вернулась в комнату. Герцог тоже ушёл к себе. Будто и не случилось ничего особенного. Только этой ночью ему почему-то хотелось улыбаться, а душа не скучала по исповеди.

      Екатерина спала лицом к стене. Тёмно-русые волны волос укрывали ей плечи. Лиза разделась и легла рядом. Впечатлённая объяснением с Раффаеле, она смотрела в темноту, искала в ней призрачные очертания его лица, улыбалась. И слушала, как дождь постукивает по холодному стеклу.

      – Почему ты не спишь? – Екатерина повернулась к ней.

      – Не знаю… Не могу уснуть. А ты почему не спишь, Катя?

      – Мне тоже не уснуть. Думаю, как мы завтра приедем… Ты помнишь адрес, где живут Ивоницкие?

      – Нет…

      – Ну ничего, найдём как-нибудь…

      – Катя, а говорить с родителями Михаила Евстафьича ты будешь?

      – Я буду. Кто же ещё?

      – Раз так, то хорошо. А то я боялась, что мне придётся – а я не знаю, что говорить.

      Они обе задумались.

      – Катя, – снова шёпотом позвала Лиза. – А как ты узнала сеньора Раффаеле?

      – Меня с ним познакомила княгиня Нина Ланевская.

      – А княгиня Нина Ланевская – это твоя подруга? А она, верно, весь Петербург знает?