Как закалялась жесть. Александр Щёголев

все пальцы, лишь затем принялась постепенно уменьшать руку – до локтевого сустава. Никогда и ни у кого она не отнимала конечность сразу и целиком – только по частям.

      По частям…

      Почему?

      Ответ на этот вопрос стОит всех прочих.

      И вот новая загадка объявилась – Виктор Антоныч!

      Купчиха, по ее словам, провожала гостя до метро. Очень похоже на правду, учитывая, что она смотрела на своего приятеля, как кролик на морковку. На морковку размером со слоновый пенис. А до того – зачем-то привела его к нам в палату…

      Опять не заснуть. Просто беда. Как ночь, так желание жить обостряется.

      Этот странный Виктор Антоныч, и этот его визит, больше похожий на смотрины… Видеозапись нашей беседы крутится и крутится в моей перегретой памяти. Я закрываю глаза…

* * *

      …– Привет, орлы! – гаркает гость с порога.

      Никто ему не отвечает.

      – Саврасов, мой муж, – объявляет Эвглена, добавив в абсурдную сцену утонченную пикантность. Кроме меня, никого больше она не представила.

      Гость представляется сам:

      – Неживой. Фамилие такое.

      Он подходит и подает мне руку. Я отвечаю на рукопожатие. Некоторое время мы меряемся силой. Он очень хочет победить, но я не уступаю…

      Абсурд в высшей фазе.

      – Как дела? – любопытствует он.

      – Весь чешусь, – говорю я, – особенно под коленками. Особенно под левой, ее отрезали первой.

      – Чешусь – значит, существую, – почему-то радуется он и еще прибавляет: – Пока чешусь – надеюсь.

      Так и поговорили.

      Смутный мужик. По манере двигаться и держать себя, по остротам, по костюмчику – да по всему! – явно имеет отношение к силовым структурам. Или имел отношение в прошлом. Оперативник какой-нибудь. Но тогда почему он один? Где толпа коллег? «Скорая помощь» – где?!

      Очевидно, там же, где его совесть. В заднице.

      Если же вспомнить то, что он отколол после знакомства со мной, картина будущего становится и вовсе беспросветно черной. «Черный квадрат» Малевича. Ненавижу художников…

      – Ожидается заказ, – сообщает Неживой Эвглене, не стесняясь нас с Аликом. – Крупный заказ.

      – Не здесь, Виктор Антоныч, – шепчет она в панике. – Умоляю вас, спустимся в кабинет…

      – А что? – удивляется он. – Все свои. Кто-то здесь чего-то не понимает? Очень крупный заказ! В ближайшие две недели – двадцать контейнеров, как минимум. А то и несколько десятков. Ты сможешь обеспечить необходимое наполнение? – он многозначительным жестом обводит полупустую палату.

      Честно сказать, меня в тот момент затрясло. Не такой уж я храбрый, каким хочу сам себе казаться.

      После очередной операции, когда кончается действие наркоза, я всегда плАчу…

      А этот тип вдруг опять обращается ко мне:

      – Ваша фамилия довольно известна, господин Саврасов. Не ваши ли работы украшают сии стены? – он идет вдоль живописной серии «Наш сад».

      – Это работы моих учеников, – отвечаю я ему, подавив