Мир Гаора. Сторрам. Татьяна Николаевна Зубачева

совсем другое:

      – Считай за мной, к следующему разу прибавлю.

      Гаор ошарашено уставился на него.

      – Благодари, – шепнул Плешак, стоя в открытых дверях, но за порогом.

      – Спасибо, господин надзиратель, – сообразил, наконец, Гаор, быстро заходя, почти заскакивая внутрь.

      Надзиратель захлопнул за ним дверь и, ругаясь, пошёл наводить порядок у другой двери.

      – Уф-ф, – невольно выдохнул Гаор, – пронесло.

      – Этот с разумением, – ответил Плешак, – если по делу, он и не заметить может. А ты в наглую так больше не лезь. Подождал бы, пока он отойдёт, и сделал бы как надо. А ты при нём прямо… нельзя так.

      – А он стоял, – попробовал возразить Гаор.

      – Он уже отходить собрался, – стал объяснять Плешак, – в сторону стал смотреть, будто увидел чего. А ты полез! Я же стоял. А был бы его старший, то и влепили б тебе. Ему тоже за упущение терять неохота, это нам «по мягкому» и «горячих», а им вычеты да штрафы. Понял?

      – Понял, – виновато вздохнул Гаор.

      В самом деле, мог подставить. Складской надзиратель не придирался по пустякам, не бил при обыске, что Гаор уже научился ценить, не лез к ним на склад без особой необходимости и никогда не мешал Плешаку трепаться с грузчиками.

      Гонка кончилась внезапно. Вдруг как отрубило шум в коридоре, щёлкнула система оповещения, и Плешак, не дожидаясь звонка, рванул к выходу так, что Гаор еле догнал его.

      Надзиратель открыл им дверь, когда звонок ещё звенел.

      – Ага, тут вы сразу. На обыск. Давай, Плешак, лысину подставляй, может, ты утюг туда запрятал.

      Надзиратель посмеялся над собственным остроумием, шлёпнул напоследок Плешака по макушке, а Гаора дубинкой пониже спины, но слегка.

      – Валите оба!

      – Доброго вам отдыха, господин надзиратель, – выкрикнул Плешак, резво улепётывая к выходу.

      Он даже ухитрился обогнать Мастака, работавшего на первом складе. Гаор бежал следом, не замечая боли, как не бегал даже на училищных кроссах, где за просрочку времени можно было оказаться в карцере. Сзади дружно топотали работавшие на дальних складах.

      Гаор впервые за эти дни оказался на дворе днём и невольно остановился, ошеломлённый светом.

      – Рыжий! – взвизгнул впереди Плешак.

      – Давай, паря, – легонько пнули его в спину, – успеешь насмотреться!

      И Гаор, сообразив, что пока все не соберутся, построение не начнётся, и значит, он задерживает всех, побежал уже всерьёз. Догнав Плешака, подстроился к нему, и они влетели в строй вовремя.

      Командовал построением, как всегда, Гархем. Пересчёт, обыск, и вот, наконец, Гаор бежит вниз по гулкой лестнице.

      В спальне толкотня, озабоченная, но не злая ругань.

      – …быстрее…

      – …не тяни…

      – … куд-ды лезешь…

      – … да не копайтесь, чтоб вас…

      Срываются, и не вешаются, а кидаются на крючки комбинезоны, летят ботинки, торопливо, на бегу натягиваются штаны и рубашки.

      – В белье матери в столовую не разрешают заходить, – на ходу объяснял Гаору