Брилонская вишня. Ксения Евгеньевна Букина

их.

      – Я сам этим займусь. У вас слабые руки.

      Я напрягаюсь.

      Их?!

      – Понимаю, оберштурмбаннфюрер. Постараюсь исправиться.

      – Вы неисправимы. Зайдите ко мне. Обсудим вашу дальнейшую работу здесь наряду с поведением рабочей силы.

      Марлин багровеет. Теребит свои пальцы и почти неслышно выдавливает:

      – Как скажете.

      На секунду – или мне кажется? – глаза коменданта светлеют. Сам он грустно вздыхает, покровительственно хлопает Марлин по плечу и говорит:

      – Идемте за мной. Я хочу обсудить с вами некоторые аспекты.

      – Но вы же меня не выгоните?

      – У нас будет много времени, чтобы подробно обо всем поговорить. Рассчитываю на ваше понимание и благоразумие. В противном случае, вы знаете, что вас ждет.

      Марлин в секунду преобразуется в дрессированную собачку и покорно, понурив голову, плетется за комендантом.

      В дверях он останавливается. Оборачивается через плечо, останавливается взглядом на Тоне и едва слышно выдает:

      – Неотесанный свиной сброд. Я по шею в вашем дерьме.

      Резко разворачивается, толкает дверь и выходит.

      – Это мы теперь в дерьме, – констатирует Васька и залпом опрокидывает в себя стакан воды. И картинно морщится. Наверное, пытается создать иллюзию целебного напитка, что у нее прекрасно получается.

      А потом мы выходим на работу. Я упрямо пытаюсь найти Марлин, но ее нигде нет. Как ушла вместе с комендантом, так и не вернулась. Только Вернер по-павлиньи с плеткой расхаживает да парочка немецких офицеров в беседке алкоголем заливаются.

      Я брошенной собакой брожу мимо работающих девушек. То и дело оглядываюсь на Вернера и пытаюсь прибиться хоть к кому-нибудь, чтобы избежать порки.

      Марлин обещала дать мне материалы, но ее нет, а наш барак почему-то заперт. И теперь я искренне не знаю, что мне делать, чтобы создать видимость работы.

      Нахожу в толпе Тоню, которая красит табуретки. Вздыхаю и приближаюсь к ней.

      Она мигом щетинится:

      – Слышь, тебе заняться нечем?

      – Мне не дали материалов.

      – А я тебе их где возьму, высру?!

      Я сажусь на мягкую траву. Пальцами пытаюсь расчесать спутанные волосы.

      – Тебя не наказали? – спрашиваю.

      – Представь себе – нет! Я с комендантом покувыркалась, и он меня помиловал!

      Я морщусь. Выдаю:

      – Тонь… Не злись, пожалуйста. Это все Васька. А меня два дня назад еще здесь не было, поэтому знать я ничего не могу.

      – Угу, – кивает Тоня, но уже без былой агрессии. Продолжает работать кистью. – Васька интересная такая. Говорит, я за бутылку с немчурой переспала… А, может, я и переспала бы, да кто ж меня возьмет!

      – Тонь… Мне материалы не дали. Марлин обещала, но ее нет, она у коменданта.

      – Ну а я че?

      – Дай работу какую-нибудь. А то у Вернера просить боюсь.

      – Работу ей подавай… Ну че, давай, помогай мне красить. Марлин, сучка, кучу табуреток на меня сгрузила, у меня после третьей уже руки отваливаются.

      Я