На неведомых тропинках. По исчезающим следам. Аня Сокол

вежливо ответил молодой целитель, наверняка таким тоном он отвечал на вопросы учителей, и его глаза вспыхнули светлой зеленью. – Давно мне таких подарков не преподносили.

      За спиной мужчины вырос еще один силуэт. Я испытала непреодолимое желание протереть глаза. Этот был моложе, не старше двадцати пяти-тридцати лет, со светлыми карими глазами и длинной челкой, но семейное сходство не заметил бы только слепой.

      – Отец, не надо. Я сам разберусь. – Взгляд молодого мужчины пробежался по парню, явиди и остановился на мне.

      Тот, кто давно живет на стежке, волей-неволей учится наблюдательности. Пусть разобраться в низших родах трудно, но отличить нечисть от человека может каждый, главное, научиться видеть.

      Мы с молодым мужчиной посмотрели друг на друга, люди тоже иногда обходятся без слов.

      – Черта с два, – выдохнул его отец. – Их послал Ксьян, так что…

      – Проходите, – перебил молодой, распахивая дверь. – И, кстати, собак у нас нет.

      – Их нигде нет, – пожала плечами змея, заходя в дом.

      С угрозами надо быть осмотрительнее, собаки, как и комары, в нашей тили-мили-тряндии не прижились, кроме гархок, конечно.

      Уютный мужской дом, вряд ли чувствовавший женскую руку. Пыльное чучело совы в прихожей и оленьи рога. Но, слава святым, обошлось без отрубленных голов на стенах. Стены обшиты светлым деревом, коричневый диван, письменный стол, стул, абстрактная картинка на стене и нереальная для мужского жилища чистота.

      Чай или кофе в нечистых домах предлагают лишь в одном случае, если желают подсыпать яд.

      – Передайте Ксьяну, что он может засунуть свое предложение в зад. Я не продаюсь, – обошелся без атрибутов вежливости хозяин.

      – Так и мы – не торговые представители. – Явидь подкинула на ладони серый дорожный камешек.

      Мужчина проследил за полетом указующего амулета, темные глаза сузились.

      – Влад, выйди! – скомандовал он сыну.

      – Но…

      – Выйди, я сказал.

      Его сын дернулся, но протестовать вслух не стал. Дверь за человеком, по капризу святых приходящемуся мужчине сыном, закрылась.

      – Ему нужен Влад. – Хозяин дома не спрашивал, он утверждал.

      – Ничего удивительного. Он охотился в Вепревой пустоши, охотился на ребенка. – Молодой целитель отвернулся.

      – Но никого не убил и даже не покалечил.

      – Назови другую причину. – Пашка еще раз задумчиво рассмотрела камушек и убрала в карман.

      – Люди – товар скоропортящийся. Шаг наверх по стёжке – и выбирай на свой вкус, – поморщился мужчина.

      – Но нужен конкретный человек, – сказала я, – твой человек.

      – Не понимаю, – развел руками мужчина, – К чему вам – нелюдю и целителю, пусть пока серому, менять судьбу, свой род? Куда уж выше? Что вас не устраивает? Ей, – он указал на меня, – все равно не помочь!

      Я проигнорировала и его недовольный взгляд, и слова. Странные слова, так не соответствующие эмоциям. В то время как чувства кричали, что вот сейчас, еще немного,