На неведомых тропинках. По исчезающим следам. Аня Сокол

стекло, это основательный. Не знаю уж, почему.

      – Уверен, что переход там? – спросила вполголоса Явидь. – Откуда ты вообще знаешь?

      – Прогуглил, – усмехнулся Март, указывая на ноутбук, змея в ответ фыркнула. – Почти правда, – парень повернулся с переднего сиденья, – восточный Подгорный внесен в реестр стежек, и все, что рядом – тоже. Парни стараются, скоро все оцифруют.

      Я позволила себе легкую улыбку, безуспешно пытаясь скрыть недоверие. Да, я научилась пользоваться техникой, компьютерами и интернетом, но не научилась доверять им. Каждый раз, заглядывая в экран планшета, я ожидала, что информация исчезнет, тот очередной кусок знаний, который смогло отгрызть новое поколение нечисти.

      Водитель запросил за вояж хорошую, завышенную, как минимум, вдвое цену. Я бы на его месте, собираясь отвезти трех чудиков неизвестно куда, точно бы завысила, но потом, подумав, еще и умножила бы на три. А когда привезла на место и получила отрицательный ответ на вопрос об ожидании, как и он, быстренько бы уехала, оставив ненормальных мерзнуть на ветру.

      Вепрева пустошь встретила нас промозглым дождем и бурными, разжиревшими от талой воды, ручьями, сходившими со склонов. Если на равнине весна уже согрела землю теплом, пробуждая деревья и мелкое зверье, то здесь, в предгорьях Урала, еще только сошел снег.

      Вокруг, насколько хватало глаз, простирались холмы; пологие склоны, поросшие лесом, начинались сразу за нашими спинами и шли до самого горизонта. И ни одного поселения. В обычном мире Вепревой пустоши не существовало.

      Хотя чуть более трехсот лет назад по внешнему кругу Пустошь была вписана в церковные ведомости людей, но до строительства прихода дело не дошло. Просуществовав менее сезона по внутреннему кругу, поселение исчезло, будто бы выкошенное чумой. Так ли это на самом деле, проверять не стали.

      Но Пустошь все еще была там внизу, в глубине мира.

      Тропа, уходившая в неглубокий заполненный туманом овраг, начиналась метрах в пятидесяти от того места, где нас высадил водила. На вид обычная тропа, спускающаяся в обычный овраг и почти сразу поднимающаяся, сколько таких на просторах страны, и не сосчитать. Только есть тропы, на которые лучше не вставать, лучше повернуть назад. Вспомнив, что не выключил дома утюг, не запер дверь, не налил коту молока… Что угодно лучше, чем пройти по стежке до конца.

      По ногам пополз холод, в животе привычно натянулась тревожная струна ожидания. В голове поселился шепот чужих мыслей, которые так легко принять за собственные и побежать, куда глаза глядят, или еще дальше.

      Я шла сразу за молодым целителем, замыкала цепочку из трех человек бесшумная явидь. На спине парня подпрыгивал черный рюкзак. На нем я и сосредоточилась. На рельефных швах, на грубой плотной ткани, на чуть поблескивающих молниях. Смотрела и не позволяла голосам приблизиться. А они говорили, уговаривали, угрожали. Но идти, видя перед собой спину Мартына, и знать, что позади неслышно скользит Пашка, гораздо проще, чем в одиночку. Мои спутники крепче людей, они не дадут мне сойти со стежки и броситься