Зажмурься покрепче. Джон Вердон

свадебным оператором, продолжали записывать еще двенадцать минут и за это время зафиксировали хаос, последовавший за воплем Эштона. Затем начальник полиции Лунтц потребовал их выключить и изъял записи ввиду их ценности для расследования.

      Эти двенадцать минут состояли преимущественно из криков, команд, вопросов, испуганных возгласов; люди подбегали к Эштону и заглядывали в домик, а затем пятились в ужасе; какая-то женщина споткнулась и упала; гости помогли Эштону подняться и повели его к особняку. Лунтц встал на входе в домик садовника и принялся что-то нервно говорить в свой мобильный. Гости растерянно метались по участку. В какой-то момент в кадре появились музыканты – один из скрипачей все еще держал свой инструмент, а у другого был только смычок. Наконец, к Лунтцу подбежали трое полицейских в форме. Чуть поодаль президент Общества британского наследия блевал на траву.

      Когда запись, мигнув, прервалась, Гурни медленно откинулся на спинку дивана и повернулся к Хардвику.

      – Ничего себе.

      – Какие соображения?

      – Нужно больше информации.

      – Например, какого рода?

      – Когда прибыли из следственного управления? Что обнаружили в домике?

      – Люди шерифа прискакали через три минуты после того, как Лунтц вырубил камеры. Стало быть, через пятнадцать минут после того, как Эштон обнаружил тело. Пока Лунтц созывал своих ребят, гости уже успели позвонить в 911 и новость быстро долетела до шерифа. Его полицаи примчались на место, заглянули в домик и тут же вызвали следственное управление. Звонок перевели на меня, и я там был ровно через двадцать пять минут. Так что можно сказать, что бардак развели очень оперативно.

      – А дальше?

      – А дальше оперативно приняли решение, что в таком дерьме лучше всех копается следственное управление. Стало быть, я. И мы в нем усердно копались, пока я не сообщил нашему дражайшему капитану, что подход, который мне пришлось применять по его настоянию, неэффективен.

      Гурни улыбнулся:

      – То есть ты послал его.

      – В мягких, насколько сумел, выражениях.

      – После чего он назначил главным следователем по делу Арло Блатта.

      – Да, и Блатт завяз наглухо. Четыре месяца не происходит ничего, круговорот бессмысленных телодвижений. Следствие не продвинулось ни на сантиметр. Можно понять прекрасную мамашу прекрасной невесты, которая ищет альтернативные способы решения задачи.

      Гурни также понимал, что задачу основательно отягощала необходимость делить территорию с экспертами по бессмысленным телодвижениям.

      Его внутренний голос настойчиво шептал, что нужно отказаться, пока не поздно.

      Но что-то другое куда настойчивее подсказывало, что имеет смысл хотя бы выяснить, что обнаружили в домике. Все-таки информация – это сила.

      – Значит, ты прибыл на место, и тебя проводили к домику, – подсказал Гурни, ожидая продолжения.

      Хардвик дернул уголком рта, вспоминая.

      – О да, проводили. Всю дорогу с таким гаденьким любопытством