Не мой Ромео. Ильза Мэдден-Миллз

А что я? Провожу свои лучшие годы в обществе вибратора.

      – Звучит заманчиво. – Я изо всех сил стараюсь сохранить спокойное выражение лица, надеясь, что еще не залилась багряным румянцем. Почему-то вспоминается пижама – целиковый пижамный костюм! – Престона, в которой он забирался вечером в нашу постель. В пижаме и в носках – в вонючих черных носках.

      – Заманчиво? – Он улыбается. – Вы умеете выбирать слова.

      Я меняю тему:

      – Престон встречается с моей сестрой. Вон она, видите? – Я сижу к ним спиной, поэтому указываю на середину зала кивком головы. – Высокая красотка. Они познакомились у нас на семейном барбекю в День независимости, она как раз вернулась в Нэшвилл.

      – Вот дерьмо!

      – Даже двойное. – Я залпом допиваю свой стакан. Официант торопится ко мне с очередной порцией выпивки.

      – Моя бывшая хотела, чтобы я надел колечко ей на пальчик. Я на это так и не осмелился, вот она и решила отомстить мне своей книгой. – Он делает паузу. – Она просто не была той самой.

      Я фыркаю.

      – Я пришла к выводу, что все эти разговоры о «поиске своей половинки» – полная туфта.

      Он ревностно кивает:

      – Полностью с вами согласен. Потому и поставил крест на любых отношениях. От них одна боль.

      Я наклоняюсь над столом, тянусь к нему.

      – Престон даже не мог найти у меня… Начинается на «к-л-и»… Наверное, он не очень старался… Мой внутренний голос, называемый женской интуицией, твердил: «Что-то здесь не так», – но я не желала к нему прислушиваться… – Я морщусь, осознав, что несу.

      Что я вытворяю? Кокетничай, но знай меру! Угораздило же меня такое ляпнуть… Со своим «к-л-и» я явно поторопилась.

      Я вздыхаю и даю задний ход.

      – Ой, простите! Сама не знаю, что несу. Вся эта затея со свиданием вслепую в День святого Валентина была ошибкой…

      – Никакой ошибки, Елена.

      4

      Джек

      

      Мне не верится, что я заговорил о Софии и об ее откровениях на мой счет. Пусть она была хороша собой, пусть клялась мне в любви, в конце концов ее истинная сущность вылезла наружу. Я судорожно глотаю, уставившись на свой виски. Выпил всего ничего – и уже наболтал лишнего. Почему-то мне не хочется, чтобы Елена считала в моем дурном поведении склонности к пьянству и к рукоприкладству. Не хватало предстать перед ней полным идиотом.

      Она такая…

      Я делаю над собой усилие, чтобы не расплыться в улыбке. Чуть было не назвал ее мысленно робкой – какая еще робость при такой похвальной прямоте!

      Чувствуя на себе ее не очень-то дружелюбный взгляд, я озираюсь и хмуро гляжу на Престона, нежничающего со своей пассией и при этом параллельно косящегося на меня.

      Силюсь представить себя в ее шкуре: несладко ей жить в маленьком городе и постоянно видеть их!

      Ад какой-то.

      Мне ли не знать, каким меня видят репортеры и болельщики: кутила и грубиян, к тому же упустивший Суперкубок.

      Она все еще полулежит грудью на столе, смущая меня своим ароматом – сладковатым,