Не мой Ромео. Ильза Мэдден-Миллз

в порядке? – Глазищи у нее, словно блюдца цвета морской волны, того и гляди ослепят.

      – Вполне… – отвечаю я сдавленно.

      Она принимает меня за ведущего прогноза погоды.

      Какого дьявола!

      Я трясу головой, переваривая услышанное: про эсэмэс, мою синюю рубашку, наглый персонал… Все встает на место.

      Свидание. Причем вслепую.

      К каким только трюкам не прибегают девицы, чтобы залезть ко мне в постель! Однажды перед выездным матчем захожу в гостиничный номер, глядь – в шкафу девушка в чем мать родила. Пока служба безопасности отеля ее эвакуировала, она сорвала себе голос криком: «Я люблю тебя, Джек!»

      – Вы видели меня на экране?

      – Честно говоря, нет. Новости меня расстраивают; и вообще, я редко смотрю телевизор.

      Я тру себе шею.

      – И вы согласились пойти на свидание, не зная, как я выгляжу? Должен сказать, это… смело.

      Впервые она по-настоящему мне улыбается.

      – Такой я вижу опасную жизнь.

      – Вы смотрите американский футбол?

      – Это где мужчины в обтягивающих трико дерутся из-за мяча? Я вас умоляю! Какое-то пещерное развлечение. Я предпочитаю книги, печатные и аудио. А вы?

      Судя по выражению на ее лице, это не подвох. Час от часу не легче!

      Секунд десять мы молча таращимся друг на друга.

      Чувствую, как меня накрывает волнение. Сначала робко, потом вдруг захлестывает все органы чувств. Она понятия не имеет, к кому подсела. Она меня не знает! Мне хочется ее обнять. Может, даже усыновить ее котенка. Шучу.

      Впервые за целую неделю мне становится так весело, что я не могу сдержать смех. Такое ощущение, что я попал в параллельную вселенную, полностью переродился. Черт, надо ловить шанс все начать сначала, с чистого листа. Вот только…

      Опомнись, Джек. Ты не можешь скрыть от нее, кто ты такой…

      Раз она воображает, что у нас свидание, то надо без промедления открыть ей истину, спасти ее от более сильного смущения.

      Есть, правда, одно «но»…

      Что ждет меня дома, кроме пустых комнат и собственной физиономии по спортивному каналу ESPN?

      А главное, она явно горячая штучка, надо только ее раскрутить, расстегнуть эти пуговицы, выпустить ее на волю…

      Я нагло скольжу взглядом по ее узкой юбке, по фигуре, подчеркиваемой блузкой.

      Между прочим, я откровенный поклонник женской груди.

      Ну же, выкладывай. Я уже открываю рот, но она перебивает:

      – Что вам больше всего нравится в вашей работе? Снежные бураны, когда вы знаете, что по одному вашему слову все кинутся скупать хлеб и молоко? – Она с аппетитом приступает к принесенной официантом пасте, орудуя одновременно вилкой и ложкой. У меня появляется пара секунд для обдумывания ответа.

      – Я предпочитаю облачность. Дождик. Когда мокро.

      Она стреляет в меня взглядом и аккуратно вытирает салфеткой рот. Я замечаю, какие изящные, хрупкие у нее кисти, как соблазнительно каждое движение. Когда-то, очень давно, будучи бедным парнем из Огайо, я бы бросился рисовать эти хрупкие руки. Вид у нее