Не самые хорошие соседи. Маттиас Эдвардссон

бы вы описали ваши отношения?

      – Не знаю…

      Как можно описать отношения? Два года назад я бы сказала, что семья Андерсон – лучшие соседи на свете. Но с тех пор многое изменилось.

      – Вы с Бьянкой дружили?

      Я смотрю на него, пытаясь догадаться, что он успел узнать.

      – Я бы так не сказала.

      – А с Микаэлем, ее мужем?

      Я вздрагиваю. Чуть-чуть, едва заметно, но наметанный взгляд полицейского, скорее всего, это фиксирует.

      – Что с Микки?

      Слегка качаю головой, и несколько прядей с вполне достоверной случайностью падают мне на лицо.

      – Какие у вас с ним отношения? Вы часто видитесь?

      С ответом я не медлю. Видимо, он уже успел побеседовать с Гун-Бритт.

      – Честно говоря, я не понимаю, как это относится к делу.

      Я же не отрицаю: это я сбила Бьянку. Я была невнимательна и наверняка ехала слишком быстро.

      – Конечно-конечно, я просто пытаюсь получить более общее представление о случившемся. Узнать предысторию.

      – Нет никакой предыстории. Это был несчастный случай.

      Я отвела взгляд всего на миг, сотую долю секунды. Для того чтобы разрушить жизнь, больше не требуется.

      – Вы же понимаете, что это был несчастный случай? – говорю я.

      Полицейский молчит. Потом кладет на стол какой-то черный прибор.

      – Я должен попросить вас выдохнуть сюда.

      Это алкотестер.

      Я снова вздрагиваю, и теперь полицейский это точно замечает.

      8. Жаклин

      До катастрофы

      Незадолго до того, как в дом номер тринадцать вселились Андерсоны, мы с Фабианом заметили на Горластой улице черный «порше» – маклер приехал убрать оранжевую вывеску «Продается». После смерти Бенгта Фабиан был все время подавлен, а вывеска только ухудшала положение. Интересно, людям приходит в голову, что за продажей дома часто скрывается трагедия? Какая гадость – надеть костюм, сесть в «порше» и поехать водружать на газон оранжевую вывеску. Как будто надо просто продать очередную недвижимость, кусок пространства, ограниченный деревом и кирпичами. Как будто дом никто не строил и никто в нем не жил. В этом доме человек упал с лестницы и исчез. И остался мальчик, потерявший своего лучшего друга, который был ему как дедушка.

      Когда в доме поселились Микки и Бьянка с детьми, Фабиан начал быстро меняться. У него появился аппетит и румянец на щеках. Он чаще выходил из комнаты в летнее тепло, и появилась надежда, что все наладится.

      Изменить собственную жизнь легко, намного легче, чем кажется. Просто взять и начать сначала. Я делала это несколько раз. Прекратить отвечать на звонки, отказываться от всего, ни с кем не встречаться. Тебя забудут быстрее, чем ты думаешь. Есть много других людей, о которых можно позаботиться.

      Прожив в США десять лет, я сначала вернулась в родной Тидахольм. Это был кошмар. Во всем мире прошло десятилетие, но здесь не изменилось ничего.

      Подружки, как и раньше, сидели в местной гамбургерной – слегка располневшие, с первыми морщинами на лице и в окружении детских колясок, а не парней, но школьное отношение к жизни осталось прежним: не вздумай выпендриваться и думать, что ты круче других. Мать, по