Час двух троек. Ферестан Д'Лекруа

зеленый шарик, потом почти столетие желто-пустынный, а теперь мы залили его водой по самое горлышко. Агония планетарного масштаба.

      – Ты не видел колонии. То, что человечество сделало с домом за последние три сотни лет, там проворачивается за десятилетия. Программа Марса по Терраформированию… там сначала нужно провести программу по уборке мусора. А как начинали, с лозунгами «Марс наш!». Только поясники что-то делают, там слишком мало ресурсов, чтобы считать мусор мусором. Хотя я думаю это японские корни, у них на островах ресурсов тоже было мало. А в школах не было уборщиц, сам насорил, сам и убрал.

      Серега что-то потер на спинке кресла впереди сидящего и расхохотался.

      – Тише. Что у тебя там?

      – Читай, вот тут,– толстый указательный палец, пережатый на третьей фаланге серебряным кольцом с головой волка и еще одним колечком потоньше «Спаси и сохрани», указывал на надпись.

      – «Здесь был Егор», – Артур даже на ощупь попробовал вырезанные в спинке кресла корявые русские буквы.

      – Вот так, Арчи, нет духа русского, а пахнет!

      Круг шестой. Жизнь Плохая, отец Героин, мать Алкашка, сестра – Смерть Хорошая

      Продуваемый ветром перрон, где обнять впопыхах,

      Забывая про смерть, что приходит с цветами в руках

      В лоскутной пестрый сон. И не вспомнить за вечер совсем,

      Что две дюжины мне, а тебе в декабре 27.

      Варишь кофе – кладешь белый перец, гвоздику и соль.

      За тем и примчалась – ходить по квартире босой.

      – Я носила в себе не ребенка, но скверный мотив,

      С ним ни точки опоры, ни просто угла не найти.

      Это то, с чем глядишь на тупых, но счастливых людей,

      Жизнь бросает подачку, насмешливо шепчет: «Владей…

      Мария Тухватулина

      «Кали-Ола». Город №1711810-8

      – Ты неплохо устроилась. Богатые любовники, да?

      – Влиятельные.

      – Например, комиссар Шумаев?

      – А ты должно быть его вторая пассия, третья сторонка в нашем постельном треугольничке? А я еще думала, когда ты постучалась в дверь: такой мордашки не помню в своей постели. Симпатичная для… немка? Француженка? Или, как модно сейчас представляться, «русская кровь»?

      Осень, ходившая до того по квартире из угла в угол, рассматривая попадающиеся на стенах абстракции и слишком эротические до полной безвкусной пошлости скульптуры, остановилась. Вот на это её квартирку в бывшем Лондоне, на тридцати метрах под уровнем моря, меняет Александр? Три Сестры в год, пока она спит. Спит одна.

      – Вы, если не ошибаюсь, мисс Диана, свою национальность никак не определяете. Зачем вам моя?

      Еще не протрезвевшая женщина расхохоталась, да так что слюни её полетели по всей комнате.

      – У, насмешила. Ты бы знала, кто я, залезла бы под стол и плакала. Хээхааа, еще и сапоги кирзовые нацепила! Тоже мне краля из красноармейского полка.

      – А я вот знаю, кто вы, милочка. Диана Жизнева oka Жизнь Плохая. Славный полуфейковый аккаунт. В жизни вы материтесь меньше, чем