Дельфин. Николай Валерьевич Игнатенко

бездонном океане мира, частичками которого она с ним делилась.

      – Вы не просто писатель. Не случается так, чтобы писатель оказывался на таких вечерах – нужно уметь немного больше, нежели написать завораживающую историю.

      Лука пригладил ухоженную и постриженную бороду на щеках. Вчерашнее сожаление по поводу избавления от растительности куда-то исчезло, и искать его не хотелось.

      – Так и есть. Не каждый писатель является таковым, не каждый сценарист пишет пьесы. Вы говорите о том, что на такого рода собраниях, на собраниях по приглашениям, а уж тем более в «Равенне», собирается совсем не высшее общество, а коллектив…

      – Необыкновенных.

      Молодой человек улыбнулся и продолжил.

      – Это такой водяной знак. Все, кто оказался в этом здании – избранные. И именно поэтому вы можете мне доверять.

      Эмилия неожиданно даже для себя вновь обратилась к глазам писателя:

      – Нет, совсем не поэтому. Я же здесь не по приглашению, а как артистка. Значит, не избранная. Да и…

      – Я тоже не верю в эту чепуху, но мы же вроде как пытаемся соблюсти приличия. Впрочем, сейчас я понимаю, что нам это вряд ли нужно. Это как разбивать желток в яичнице.

      Засмеявшись, девушка поймала себя на мысли, что этот обаятельный человек обладает невыразимой харизмой и чутьём, а его напор словно бы обрамляли узоры. Вокруг беседующих людей словно бы не царила атмосфера напыщенного приёма, а если она прорывалась, то Лука гасил её желточными шутками. В этот самый момент Эмилия обратила внимание на то, что все артисты стекаются тонкой струйкой среди гостей прямо ко входу в подсобку.

      – Боюсь, мне пора присоединиться к небольшому собранию труппы театра.

      Лука слегка развёл руками:

      – Всё имеет свойство заканчиваться.

      Он вновь ощутил руку Эмилии в своей, уже в знак прощания, и слегка склонившись, пожал её, ощущая бег камней на кольцах по своей ладони. Качнув головой, он оставил девушку с улыбкой на лице, и, развернувшись на пятках туфель, двинулся в толпу вытекавших из театра платьев и смокингов. По пути Лука вновь оставил бокал на подносе у летевшего мимо официанта, а также, вынув из внутреннего кармана конверт, отдал его сборщику пожертвований, задумчиво запустив руки в карманы. Разыскав в толпе у дверей младшего брата, он, успокоившись, сделал еще несколько шагов в сторону улицы. Уже у самого выхода Лука оглянулся, чтобы убедиться, в том, что Эмилия, исчезавшая в дверях в глубине театра, тоже обернулась, чтобы найти его в море людей.

      Глава 12. Без ума от этой баллады.

      – Если ты решил устроить свидание, то зачем становиться при этом домушником? Август сидел в пижаме на своём письменном столе с сигаретой в руке и сонно рассматривал брата, размахивавшего руками в кресле.

      – Потому что у меня брат-домушник. Залазил к подружкам – залезешь и в театр. Лука провёл рукой по горячему лбу и заговорил серьёзней:

      – Неужели не понимаешь, какого масштаба мы можем устроить чудо, если всё получится.

      Музыкант спустился со стола, и, описав