Путь скорби (Via Dolorosa). Александр Александрович Бронников

в блиндаж, Сёма вдруг увидел странную фигуру на разрушенном перекрытии дома. Словно комочек темноты вырисовывался среди гнутой арматуры с нанизанными на неё кусками бетона. То и дело темнота ворочалась, то увеличивалась, то уменьшалась в размерах и вдруг сорвалась и взмыла в небо. Это была птица, очень большая чёрная птица. Сёма давно уже не видел в городе птиц, они исчезли после начала бомбёжек, или он их просто не замечал, а таких больших он не видел никогда. Ворон расправил крылья и почти бесшумно растворился в наступившей темноте, Сёме тогда показалось, что всё это причудилось ему.

      В блиндаже уже находились двое военных, они склонились над картой и что-то чертили. Когда мальчик в сопровождении двух своих провожатых появился в круге света от горелки, один из военных поприветствовал Сёму:

      – Ну, здравия желаю, солдат! Ты к нам с пополнением?

      Вместо Сёмы ответил солдат, который нёс мальчика. Он вытянулся и приложил руку к пилотке:

      – Здравия желаю, товарищ капитан! Лейтенант Захарин прибыл в ваше распоряжение, со мной взвод огнемётчиков.

      Второй солдат также вытянулся, отдал честь и отрапортовал:

      – Лейтенант Коновалов, прибыл в ваше распоряжение с пополнением из взвода автоматчиков.

      Капитан отсалютовал в ответ, кивнул лейтенантам, чтобы устраивались, и спросил:

      – А этого бойца где нашли?

      Захарин чуть подтолкнул вперёд Сёму и ответил:

      – При высадке, товарищ капитан, сидел на берегу, видимо, отбился от эвакуации.

      Потом замялся и немного виновато добавил:

      – Извините, не смогли его там оставить, там после налёта фашистов на баржу столько убитых…

      Капитан помрачнел.

      – Да, знаю, не прикрыли, не успели. А вы всё правильно сделали, располагайтесь, устраивайте своих людей, позже я объясню положение дел.

      – А ты, друг, – капитан обнял Сёму за плечи и усадил за стол, – будь как дома. Сейчас поужинаем. Ты давно ел?

      Сёма быстро кивнул и вдруг почувствовал, что страшно, до невозможности голоден, а ещё ему очень хотелось пить. Словно угадав желания своего маленького гостя, капитан, очистив стол, поставил перед мальчиком кружку с водой.

      – Сейчас погреем тушёнку и поешь, – сказал капитан и отошёл к томящейся в углу буржуйке.

      Неловко обхватив руками большую алюминиевую кружку, Сёма стал жадно пить, никогда ещё вода не казалась ему такой вкусной, она была сладкой, прохладной и такой замечательной, что мальчик зажмурился от удовольствия. Выпив почти половину, Сёма отодвинул кружку и придвинулся поближе к столу. Капитан уже нёс снятую с буржуйки большую открытую банку тушёнки, от которой шёл такой аромат, что Сёмин желудок громко заурчал от предвкушения. Поставив на стол угощение, капитан достал из вещмешка буханку чёрного хлеба, отрезал огромный ломоть и стал поверх него укладывать большие куски тушёного мяса. Горячий мясной сок обильно пропитывал хлеб,