Прообраз для героя. Ольга Эдуардовна Бондарева

белого с половыми пятнами − окраса, и восьмилетний псовый борзой кобель.

      Напротив, на тумбочке, по-домашнему ненавязчиво бубнил телевизор. Еда мне подавалась в постель, и я ни в чем не знал отказу.

      Когда солнце начинало клониться к закату, с женой или сыном я выводил на часовую уличную прогулку наших любимых борзых. Ежедневные непродолжительные хождения были прописаны мне хирургом по сосудам.

      Но вот незадача: если до подъема с кровати жизнь для меня выглядела восхитительной, то после давалась нелегко. Вживленный в меня шунт, расположенный продольно в правом бедре и не чувствовавшийся в покое, заявлял о себе, едва лишь покой нарушался.

            К нему настойчиво начинала притираться плоть, и взаимодействие живых тканей ноги с ее искусственной составляющей доставляло массу разнообразных и невыразимо мучительных ощущений. Конечно, если бы я передвигался с помощью палочки, этих ощущений было бы значительно меньше, но хирург запретил ее использование спустя два дня после операции. Он заявил, что палочка в руках прооперированного им пациента – приговор ему как специалисту по сосудам.

      Великолепная − надежная, удобная в руке, красиво мореная под красное дерево, с мягким резиновым наконечником – палочка моментом была изъята из обращения вездесущей спутницей моей жизни и запрятана неизвестно куда.

      Как специалист хирург мог торжествовать победу, и, когда я лежал в постели, мои мысли о нем были преисполнены благодарности. Однако во время движения я ненавидел его люто – уж не знаю, что с ним приключалось в означенные моменты.

      Так я и зажил: уколы бесплатного инсулина, по три на дню; разорительные по стоимости таблеточки от атеросклероза и для разжижения крови; постель с любимой книжкой и ненаглядными собачками; вечерняя с собачками прогулка; периодические, для продления больничного, посещения хирурга районной поликлиники и… сон − в избытке, сладкий, как сахар. Сахар, который диабет отнял у меня навсегда!!!

      ***

      В средине августа, на закрытии больничного листа хирург районной поликлиники поинтересовался, не желаю ли я оформить инвалидность.

      − А это возможно? – с горечью вопросил я, даже в шунтированном своем положении не отождествляющий себя с инвалидом.

      − По идее − да, если постараться, − несколько расплывчато начал врач и, не оттягивая, пояснил: − Вот если бы вам шунт не вшили, тогда − вне всяких сомнений. Наличие же шунта и как следствие работоспособной ноги создает проблемы определенного свойства.

      Проблемы сии – ни для кого не тайна. А их свойства определяются в ходе контакта с чиновничьей сферой государства, варьирующей по своему усмотрению ворохом взаимоисключающих инструкций и предписаний. Разрешаются же в форме подношений.

      Я все понял, живу не где-нибудь − в России. Тем не менее…

      …прикинув в уме размер денежного довольствия семьи и уже произведенные на меня траты, от инвалидности отказался наотрез.

      Врач обиженно передернул плечами, и на том