Линия Сатурна. Александр Аде

А сострадание – свойство Елены. С детства она замкнута, доверчива, а на деле ‒ жизнерадостная фантазерка. К тому же любопытна – в вас, извините, это чувствуется сразу. Любит чистое и красивое, а ваш халатик вон какой свеженький да отутюженный.

      – Вы астролог, да? – спросила она.

      – Частный сыщик.

      – Ой, правда?.. А что еще можете про меня сказать? – и в ее глазах точно зажглась тысячеваттная лампочка.

      – Вы не замужем.

      – Господи, а это как узнали?

      – Секрет, – загадочно ответил я.

      И едва не подпрыгнул от острого приступа счастья. Никаких оснований заявлять, что она холостячка, у меня не было. Брякнул только для того, чтобы проверить, есть ли у нее благоверный. Окажись она окольцованной, я бы ‒ от отчаяния ‒ вывихнул вторую ногу.

      – Ну, скажите! Пожалуйста! – попросила она.

      В ее словах не было и тени кокетства. Она, как ребенок, просто умирала от любопытства.

      На это я ее и подцепил.

      – А давайте в воскресенье встретимся, скажу, – заявил, наглея на глазах.

      Елена покраснела так, что жаль ее стало до слез. И согласилась.

      Мы встретились, посидели в кафушке. И с этого времени начались наши свидания.

      Нашему роману откровенно недостает огненной ромео-джульеттовской страсти, все до предела буднично, незамысловато. Как у большинства.

      Сегодня, 31-го декабря, жду ее в своей однокомнатной квартирке. Будем встречать новое столетие. Я нарядил елочку и, как сумел, накрыл стол. Ближе к полуночи выну из холодильника шампанское.

      В восемь часов является ‒ с двумя салатами и холодцом, сварганенными собственноручно. Как только дотащила? Сообщает радостно:

      ‒ Ой, еле добралась, народу в автобусе – как селедок в бочке! Некоторые уже отметили. Пьяненькие – в дым!

      Гляжу на нее, румяную, глазастую, сияющую, и нет во мне похоти, лишь умиление и нежность.

      Новогодний вечер летит, потрескивая за окнами редкими фейерверками.

      Звоню Шузу, давнему приятелю, еще со школярских времен.

      ‒ Иди на фиг со своими слюнявыми пожеланиями, ‒ зло отрезает Шуз в ответ на мое поздравление. ‒ Ты хоть понимаешь, что случится в следующем столетии, которое ты ждешь с таким щенячьим восторгом?.. Нет?.. Ну, тогда объясняю. Для идиотов. В новом веке ‒ в результате повальной роботизации ‒ человек станет лишним на земле. Будут исчезать целые профессии. К концу века из людей останутся некие особые индивиды. Остальных утилизируют за ненадобностью.

      ‒ Семь с половиной миллиардов?

      ‒ Да хоть сто семь. Кому мы, собственно, нужны? Богомерзкая плесень, расползшаяся по планете и испохабившая все, до чего смогла дотянуться.

      ‒ Спасибо за приятные слова, Шуз.

      ‒ Не за что, ‒ его голос неожиданно теплеет. ‒ Желаю всего наилучшего, Королек! Праздник встречаешь один?

      ‒ Нет.

      ‒ Счастливчик, ‒ вздыхает Шуз и пропадает.

      Поросенок.

      Собираюсь звякнуть маме, но мобильник сам подает голос.

      ‒ Привет,