Чёрный лёд, белые лилии. Ольга Романовна Моисеева

Калужный тебя не трогает? ― осведомился Марк тихо. ― Если этот урод что-то… хотя бы что-то… Пообещай, что ты мне скажешь.

      – Он ничего не делает и не сделает мне, Марк.

      После обеда она окончательно успокоилась. Поводы для грусти были, конечно, но не больше, чем обычно. И вообще, почему она так расстроилась? В конце концов, она не видалась с семьёй целый год, пока они жили в Москве; теперь будет всё то же самое, но жить они будут в куда более безопасной Уфе.

      Калужного не было, до самоподготовки оставалось ещё около получаса. Таня не знала, что лучше сделать: лечь всё же спать или дочитать «Жизнь взаймы»? Валера убежала к Мише, и посоветоваться было не с кем: Машка зубрила инженерку, расхаживая по комнате, Надя куда-то ушла. Нужно было спать, потому что бодрствовать по двадцать часов в сутки ― ненормально.

      С подоконника на неё смотрела пёстрая обложка «Жизнь взаймы». Лилиан Дюнкерк и Клерфэ снова победили здравый смысл, и Таня, взяв книжку, чтобы не мешать Машке, вышла в коридор.

      – О, Таня! ― около пустой тумбочки дежурного стоял Денис.

      С Денисом они сошлись как-то сразу и очень легко. Валера говорила, что так бывает, когда люди очень похожи. Таня не могла назвать их отношения настоящей дружбой, но с ним было так хорошо и просто, что задумываться ей не хотелось.

      – Привет, ― искренне улыбнулась она. ― Какими судьбами?

      – Да вот ключи пришёл забрать. Как там ваш старлей? Всё училище только и гудит о том, какой он зверь, ― рассмеялся Денис.

      – Ага, ещё тот, ― подтвердила Таня, впрочем, не особо желая распространяться на эту тему.

      – У тебя всё хорошо? ― Денис вдруг пристально уставился на неё.

      У неё что, на лице написано «всё плохо, и я морально раздавлена»?!

      – Всё просто отлично. Спасибо. Устала на парах, Краевой совсем замучил.

      С Денисом это прокатило: он широко улыбнулся и принялся рассказывать какую-то смешную небылицу об их капитане. Таня смеялась. Денис не копался в ней, пытаясь выудить правду, даже если и понял, что Таня соврала: он просто смешил её. Просто поднимал ей настроение. Она была благодарна.

      Потом была история о его отце, который полжизни проработал дипломатом, а потом вдруг решил, что его призвание ― это флористика.

      – А твой как, случайно не увлекается цветами?

      – Боюсь, нет, ― Таня улыбнулась.

      – А чем? Ты рассказала бы хоть немного. Так мало говоришь о себе.

      Тане страшно не хотелось распространяться о ФСБ, объяснять все тонкости работы отца, и ей на помощь неожиданно пришла маленькая худенькая Лена Нестерова.

      – Вот, я нашла вам ключи, ― смущённо пробормотала она и протянула Денису связку.

      – Можно на «ты», я ведь говорил, ― рассмеялся он и взял ключи. ― Спасибо. Ну, я пойду, а то капитан точно шею открутит. Может быть, как-нибудь встретимся и сходим куда-нибудь?

      – Отличная идея.

      – Здорово! ― Денис наклонил голову и широченно улыбнулся. ― Кстати, твоя фотография на доске почёта. В учебке. Ты видела?

      – Пока нет, но заранее предвижу масштаб бедствия. Страшно подумать, как я там