Бумажный человек. И Уве Клюг. 1939 год. Влад Ревзин

в небольшом, гремящем тамбуре.

      Василий Валерьянович достал сигариллы и зажигалку.

      – Ну, что там?

      Лицо Джемини было равнодушным:

      – Сначала говорили о Москве. В основном старший, Никонов. Ничего интересного. Судя по всему, за последний час он выпил несколько рюмок, и язык развязался. Младший почти все время молчит.

      – А о чем сейчас разговор?

      – После Москвы Никонов распространялся, какие перспективы у его спутника, мол, с таким покровителем, как он, все возможно. Целовались…

      Василий Валерьянович хмыкнул:

      – Это пока лучше в стенограмму не вносить. Никонов прекрасный семьянин, – хорошая жена, двое сыновей, правда, приемных…

      – Сейчас говорят о цели поездки. У Николова заплетается язык.

      – А что о поездке?

      – Младший…

      – Виктор Осин… – уточнил Василий Валерьянович.

      – …спросил, а почему Вена. Николов начал хвастаться: какой он ценный сотрудник, – он единственный, кто на совещании с представителями Берлина обладает информацией о наших возможностях.

      – Ну-ну. Ты посмотри, у них тут пепельница. Ни плюнуть на пол, ни сморкнуться. Загнивают… ладно, пошли обратно.

      В купе номер шесть Василий Валерьяныч сел к столику, надел наушники. В уши вплыл сытый, умиротворенный, спотыкающийся басок.

      – Залился по самые жабры, – пробормотал Василий Валерьяныч – Ладно, слушайте дальше, я пошел спать. Через два часа вас сменят Поль и Бульдог.

      Работа продолжилась, «итальянец» ушел в свое купе, в соседнем вагоне.

      Немного спустя прошел проводник, потом официант из вагона-ресторана, собиравший подносы с грязной посудой. Заказывали, в основном, бутерброды и вино.

      Купе номер семь к этому времени превратилось в самое уютное гнездышко на планете.

      – Дорогой мой Витенька, – пьяно шепелявил седой человек в парчовом халате, вязаных носках и домашних тапках. – Если мы будем осторожны и аккуратны, все будет хорошо.

      Напротив, на диванчике, клубком свернулся молодой парень со смазливым лицом. Футболка «Динамо» и тренировочные шаровары подчеркивали гибкость тела.

      – И что же будет? – капризно отозвался парень.

      У него был бархатный, сонный и равнодушный голос.

      – Если бы только мог понять, насколько важна эта поездка! Руководство оказывает мне большое доверие, и сам председатель поставил мне перед выездом задачу.

      Димочка зевнул, словно спаниель, показав идеальные белые зубы. Он потянулся и пригладил короткие темные волосы.

      – Хочу конфету, – промурлыкал парень.

      Никонов встал, взял из чемодана коробку шоколадных конфет, достал одну, с ромом, поднес к розовым губам Витеньки.

      Оближи, – ласково сказал Никонов и сладострастно вздохнул.

      Сел на место.

      – Эк вас распирает, – сказал парень жеманно. -Вам не отношение нужны, а слушатель, – чтобы восхищался, какой вы значительный…

      – А ты бы