Черный. Эл Даггер

лапы с белыми отметинами упираются в грудь музыканта, оставляя пыльные следы на рубашке. Нелепо раскинув руки, взметнув полы пиджака как вороньи крылья, Трент валится с ног, прямо на мелкий щебень дорожки. Так же медленно, увязая во времени, как в густом желе, сам Дойл вылезает из машины и, почти не касаясь ногами земли, приближается к Тренту. Пальцы Кристофера скользят под грубый кожаный ошейник собаки, ощущают густую, чуть липкую шерсть, а под ней – груду движущихся мускулов животного. Рывок, низкий стон, и… время обрушивается на него вместе с хрипом пса, руганью Трента и пронзительным криком Мэри.

      Запахивая на ходу голубой бархатный халат, молодая, невероятно красивая темнокожая женщина бежит к ним. Босиком. Едва бросив взгляд на корчащегося на земле мужа, она кидается к Дойлу и ухватывает собаку за ошейник. Её прохладные пальцы касаются руки Кристофера.

      Он оглянулся на неё и неожиданно провалился в её ярко-синие глаза. Его бросило в жар. То, о чем в этот момент подумала Мэри Крэйвен, невольно вызвало в нем одновременно стыд… и вину, и желание.

      – Это просто злость… – не сводя с неё глаз, пробормотал он и отпустил ошейник.

      – Что ты сказал? – Мэри вздёрнула красиво очерченные брови.

      – Трент, дружище, ты как? – Дойл сделал вид, что не услышал вопрос женщины. Он присел рядом Крейвеном. Тот с трудом поднялся на ноги и смерил жену разъярённым взглядом.

      – Мэри!

      – Он вырвался, – последовал холодный ответ. Такой холодный, что по спине Кристофера пробежал озноб. – Что тебе здесь нужно, Трент?

      Она демонстративно повернулась к ним спиной и направилась к дому. На спине её халата серебряными нитками была вышита надпись «невеста». Пёс покорно затрусил за ней. На полпути он неожиданно обернулся и глухо зарычал на непрошеных гостей. Мэри издала короткий свист, призывая пса. Тот последовал за хозяйкой. Трент кинулся следом, но дверь за ними уже захлопнулась.

      – Как это «что мне тут нужно»? Ты – моя жена, черт возьми! С тобой мой сын! Мой единственный сын! Поговори со мной! За что ты спускаешь на меня собак?

      – Если ты сам этого не понимаешь, то нам не о чем с тобой говорить. Убирайся отсюда! – прокричала Мэри из глубины дома, не соизволив даже выглянуть в окно.

      Трент взлетел на крыльцо и обрушил кулаки на запертую дверь.

      – Открой, Мэри! Открой немедленно! Слышишь? Скажи мне, что я сделал? Что, твою мать?!! – закричал он. Дойл заткнул уши: его сочный, хорошо распетый низкий голос вдруг ушёл в визгливый фальцет. Как ножом по стеклу. Невыносимо. Из глубины дома донёсся детский плач. Гарри…

      В этот же момент где-то рядом зарокотал мотор мотоцикла. Дойл оглянулся и замер: из-за живой изгороди соседнего особняка показался мотоциклист. На голове – шлем с опущенным визором, через плечо – большой чёрный фотоаппарат. Он беззаботно помахал им рукой в знак приветствия, выкрутил дроссель мотоцикла и рванул прочь.

      – Проклятье! Это папарацци! – Трент в отчаянии заколотил кулаками по двери. – Сукин сын! Ты можешь себе представить, что сегодня будет на всех жёлтых сайтах и в сетях?!!! Ты только вообрази!

      Дойл