Be More Chill. Нед Виззини

[3] (на самом деле ее девичья фамилия – Симонсон). Реклама их фирмы красуется на автобусах Трентона, Нью-Брунсвика и Равея: золотое кольцо, объятое пламенем, и подпись «Бриллиант – НЕОБЯЗАТЕЛЬНО навсегда». По-моему, просто класс. Я объясняю людям: я – дитя развода, но, в отличие от прочих детей, в противоположном смысле.

      – Да-да, многие супружеские пары Нью-Джерси сыты друг дружкой по горло… – Мама листает документы.

      Я вижу ее силуэт сквозь занавеску: она горбится над кухонным столом, на котором разложены стопки конвертов.

      – Мы сегодня начали репетировать новую пьесу.

      – И как она называется?

      То же самое четыре часа назад спрашивал Марк.

      – «Сон в летнюю ночь».

      – А знаешь, какую пьесу люблю больше всего я? «Кошка на раскаленной крыше». Вы ее случайно ставить не собираетесь?

      – Не-а. Мам, порепетируешь со мной немножко?

      – Попроси отца. Я занята.

      – Его нет дома.

      Беру пульт от телевизора и включаю любимое шоу «В пролете!». Что идет по кабельному, мне не видно: загораживает тренажер. На экране возникают кадры шоу. Этой лицемерной жути конца нет. Она настолько опасна, что в худшие минуты своей жизни мне хочется перестрелять всю школу и свалить вину на шоу. Каким идиотам взбрело в голову устраивать для мальчишек свидания-групповухи вслепую? То есть вы прямым текстом им говорите: мол, если у тебя нет сразу двух подружек, ты – лузер? У кого-то сразу две, а у меня, значит, ни одной? Что до девчонок, то им, судя по передаче, предлагают занять место в гареме, вместо того чтобы научить, как стать сильными, независимыми женщинами вроде моей мамы, работающей сейчас за занавеской. Вы воспитываете людей или скаковых лошадей?

      Разумеется, MTV обставляет все так, что девчонки идут на свидания с двумя парнями. Да хоть с геями или лесбиянками! Результат всегда один: беспощадная социальная борьба каждый день, от зари до зари. Смерть уродам! Смерть заикам! Смерть тем, кому когда-то расквасили рожу на детской площадке.

      Удивительно, но сегодня из шоу выперли обалденную азиатку. Звоню Майклу.

      – Привет.

      – Привет.

      – Ты телик смотришь?

      Слышу щелчок кнопки. Майкл вздыхает. Увидел, значит, азиатку. Сегодняшнее свидание проходит на автосвалке. Он молчит.

      – Как у тебя дела? – наконец спрашивает он. – Что с Кристин?

      – Да, понимаешь, начал спрашивать ее о письме, и она, кажется, рассердилась.

      – Балда. Зачем спрашивал?

      Зачем? Понятия не имею. Из желания навредить самому себе?

      – Просто хотел прояснить ситуацию, а уж потом…

      – Короче, ты с ней говорил?

      – Ага.

      – Так это ж здорово, чувак.

      – Боюсь, не очень. Сомневаюсь, что она когда-нибудь еще со мной заговорит. И «Шекспира» я ей не отдал.

      – Так и знал. Понял, когда увидел тебя за обедом, что ничего ты ей не отдашь.

      – Спасибо на добром слове. Ладно, проехали. Сам-то как?

      – Мой брат опять чокнулся. Только что звонил. Думает, что правительство