Связанные любовью. Розмари Роджерс

уже перешла к бюро, когда дверь открылась, и служанка, просунувшись в комнату, отчаянно замахала рукой.

      – Герцог поднимается, – прошипела она. – Поторопитесь.

      – Проклятье. – Софья пробежала через комнату, выскочила в коридор и, схватив служанку за руку, потащила за собой.

      – Ну почему бы ему не оставить меня в покое? – прошептала она, злясь и на того, чьи шаги уже приближались, и на себя саму, чье сердце уже радостно скакало в груди.

      – Да уж, – фыркнула многозначительно служанка, с хитрым видом поглядывая на хозяйку. – Хотелось бы знать.

      Софья покраснела.

      – Он меня подозревает. Думает, что я в Суррее не просто так.

      – Почему это он вас подозревает?

      – Герцог, кажется, думает, что я приехала сюда, чтобы по поручению императора втянуть его брата в какую-то интригу.

      – Вон оно что, – кивнула девушка. – Говорят, лорд Саммервиль оказал кое-какие услуги царю Александру. Может быть, у герцога есть основания для беспокойства.

      – Если бы Александр Павлович хотел заручиться помощью лорда Саммервиля, меня бы он послал в последнюю очередь. Ему не до меня.

      – У такого человека забот хватает, – пробормотала служанка.

      Конечно хватает, подумала Софья. На плечах императора лежала огромная империя. Но разве от этого легче? Месяцами и даже годами не получая от него никаких вестей, она порой чувствовала себя брошенной, никому не нужной.

      Наверное, отсутствие в ее жизни отца было бы не так заметно, если бы мать проявляла больше внимания к дочери.

      Разумеется, Мария любила Софью, но на дочь ей постоянно не хватало времени. Да и откуда взяться этому времени, если все силы уходили на борьбу за место в свете и участие в опасных политических играх, целью которых было сохранение Александра Павловича на троне. И в этих играх в ход пускались все средства.

      В результате получилось так, что воспитывала Софью няня-англичанка и череда сменявших одна другую гувернанток, ни одна из которых не задерживалась больше чем на несколько месяцев.

      Удивительно ли, что она никогда не чувствовала себя по-настоящему кому-то нужной?

      – Ну, забот у всех хватает, – буркнула Софья, втаскивая служанку в свою гостиную и закрывая за собой дверь.

      Затем, словно для того, чтобы еще надежнее защититься от незваного гостя, проследовала в спальню и подошла к окну.

      – Сказать герцогу, что вы не принимаете? – спросила служанка.

      Софья обняла себя за плечи.

      – По крайней мере попробуй.

      Взгляд ее остановился на далеком озере, отражавшем тающий в приглушенных красках закат. Но насладиться красотой не получилось – из коридора донесся сначала звонкий голос служанки, а затем короткий ответ герцога.

      Служанка не сдавалась, продолжала спорить, и губы Софьи дрогнули в невеселой усмешке. Преданная девушка всегда защищала хозяйку до последнего, но против Стефана у нее не было ни малейшего шанса. Он, может, и прятал свой крутой нрав за любезностью