Осязание. Ольга Пустошинская

Николая в бараке по меркам Ромска считалась неплохой: две комнаты, большая общая кухня с водопроводом, ванна с титаном. У них в городе были бараки и без удобств – Лиле в какой-то мере повезло.

      Дома она легла на постель и отвернулась к стене, поджав ноги, была видна только круглая спина, обтянутая блузкой, и растрёпанные волосы. Малышка у Янины на руках захныкала, стала вертеть головой, ловя губками край пелёнки.

      – Лиля, пора кормить.

      Та не пошевелилась и не проявила ни малейшего желания взять дочку на руки.

      – Как ты её назвала?

      – Никак, – глухо ответила сестра.

      – Значит, Людочка, – после молчания сказала Нина. – Лиля, мне пора возвращаться на работу, я отпросилась на два часа. Ребёнок голодный, он ни в чём не виноват.

      – Я её не хотела.

      – Поздно об этом говорить, корми.

      Сестра вздохнула, тяжело села на кровати. Расстегнула пуговицы блузки, взяла у Янины дочку и дала ей грудь. Долго смотрела в маленькое личико девочки, как она, покраснев, усердно сосала…

      – Бедняжка моя… – Глаза у Лили увлажнились, она часто-часто заморгала. Лёгкие, приносящие облегчение и очищающие душу слёзы, потекли по щекам.

      Нина кивнула матери, подхватила сумочку и тихо вышла из комнаты.

      5

      С пятого сентября в Ромске ввели промтоварные и продуктовые карточки на хлеб, крупы, масло, сахар и другие продукты. К открытию магазинов выстраивались длинные молчаливые очереди. Продовольствия городу не хватало.

      Они с матерью ещё успели в июле купить сахар и сделать мочёную смородину, укладывая сверху ягод душистые листочки. Тяжёленькие банки отец спустил в погреб. Насушили вишню и яблоки, посолили в бочонках огурцы. Год-полтора можно не бояться голода.

      Жизнь их маленького города круто изменилась с началом войны. Из Украины и центральных областей стали прибывать эвакуированные заводы и предприятия. Приезжали рабочие с семьями, которых надо было срочно куда-то заселять. Городские власти распорядились в сжатые сроки возвести бараки в посёлках, а также «уплотнить» местных жителей.

      Однажды мама рассказала новость, что выселили жильцов из дома по улице Шевченко, помещение которого понадобилось для детского сада.

      – А куда выселили? – спросила Янина. Ей был знаком этот небольшой одноэтажный дом на пять или шесть квартир, он находился недалеко от горы.

      – Других уплотняют, кто в казённых квартирах живёт. Если две комнаты, к примеру, то одну просят освободить, – объяснила мама. – Нас-то не уплотнят, этот дом мы с отцом сами купили, он не казённый. Попросить, правда, могут.

      Они дождались отца и сели ужинать. Мама разлила по тарелкам вермишелевый суп из того сухого бульона, который повезло купить Янине.

      – Вова сегодня приходил, – сказала мама, нарезая хлеб, – дала ему бутылку молока и кулёк гороха.

      – Николаю повестку не прислали? – поднял глаза отец.

      – Если б прислали, я бы с порога сообщила. Он надеется, что не заберут. Кто-то