Сброд. Константин Квашин

двор. Две дюжины человек, были оставлены Предрагом у ворот, чтобы никто не смог сбежать, даже если, спрятавшись, окажется в тылу волны нападающих. Разбои быстро влетали в бараки, незапертые снаружи, беспощадно изрубая всех, кто попадался под руку. Охрана, разбуженная было громким лаем собак, оборонялась вяло. Создавалось впечатление, что они просто не могут поверить, что на них напали. Но клинки и копья разбоев не знали ни усталости, ни пощады: охранники медоварни валились один за другим, получая страшные раны, и заливая своей кровью полы и стены помещений.

      Духовлад сражался в одном из бараков, продвигаясь в первых рядах. Хотя сражением это можно было назвать не от слова «сражаться», а только от слова «сражать»: одностороння бойня, в которой бойцу уровня Духовлада практически ничего не грозило. Кучка перепуганных охранников, забившаяся в угол барака, таяла на глазах. Державшийся у стены позади всех (видимо, храбрый командир), оглядывая бойню глазами, полными ужаса, вдруг истошно завопил:

      – Что вы делаете?! Глупцы, вы хоть знаете, чья это медоварня?!

      Ответом ему было копьё, пригвоздившее его к стене. Невнятное сопротивление было сломлено быстро. Противники как-то внезапно закончились, и остервенелые разбои, заведённые лёгкой, кровавой резнёй, рыскали по углам бараков, заглядывая во все щели, надеясь найти ещё парочку спрятавшихся охранников. Те, кто были не столь кровожадны, бросились обыскивать трупы и помещения, на предмет трофеев.

      Убедившись, что бойня окончилась, Предраг (на всякий случай, не совавшийся доселе в помещения) объявил, что сейчас самое время заняться поиском ценной добычи, ради которой, собственно, разбои сюда и явились. Большинство разбоев, тут же собралось вокруг него, соблазняясь перспективой приложить руки к обещанным сокровищам одними из первых. Предраг стал ходить по двору, в окружении этой ожидающей чуда толпы, приказывая поочерёдно выбивать двери в запертые бараки. Результат нескольких первых попыток, был неутешителен: то попадали на склад с инструментом, то барак был забит перепуганными рабочими. Ворота очередного барака со скрипом отворились, и за ними открылось бесчисленное множество бочек и бочонков всевозможных размеров. Шагнув внутрь помещения, Предраг взял ковш, стоявший на крышке большой кадки, находившейся прямо у входа. Размеренно сняв крышку, он зачерпнул ковшом ароматную жидкость из кадки, и сладостно прилип губами к сосуду. Сопровождающие его разбои, молча смотрели на него разинув рты, очевидно ожидая от утоляющего жажду главаря отзывов о впечатлениях. Только звук размеренных глотков, эхом отдававшийся под сводами барака, нарушал тишину в этот – какой-то даже торжественный – момент.

      – Ух, добрый мёд! – удовлетворённо протянул Предраг, оторвавшись наконец от ковша, и подмигнул остальным – Может, жажду утолим, а там уж и поиски продолжим?

      Как будто по команде, часть разбоев мигом кинулась в барак – выносить и выкатывать сосуды с хмельным напитком прямо во двор.