Сброд. Константин Квашин

через некоторое время полностью дичали, в большинстве случаев теряя даже способность разговаривать. Разбоям повезло, так как их «улов», одетый только в бесформенную накидку собственного производства из плохо выделанных шкур, ещё не совсем утерял способность общаться с себе подобными. Получив ощутимую порцию пинков и оплеух, за проворность при попытке к бегству, лесник коряво поинтересовался, чем может быть полезен «достойным мужам». Выяснилось, что он отлично знает, где находится нужная разбоям медоварня, так как неоднократно лакомился мёдом на прилегающей к ней пасеке. Так же лесник пожаловался, что неоднократно был искусан как пчёлами, собирающими мёд, так и собаками, охраняющими пасеку, в доказательство чему демонстрировал ухохатывающимся разбоям шрамы от клыков на ляжках и заднице. Не смотря на клятвенные заверения одичавшего медолюба будто бегать от разбоев он больше не собирается, ему таки крепко связали руки за спиной, а на шею набросили петлю-поводок. Несколько лучших охотников разбойного воинства, взяв с собой диковинного провожатого, отправились на разведку, а остальные разбили небольшой лагерь, дабы как следует подготовиться к предстоящему налёту.

      Обоз разбоев был достаточно грузным. Горана больше не было, нужда в определённом месте размещения лагеря отпала. Оставшиеся без дела голуби, были съедены разбоями, причём вовсе не от недостатка в припасах, а исключительно ввиду кулинарного любопытства чумазых гурманов, которые, впрочем, в итоге были разочарованы данным опытом. Теперь приходилось тягать с собой казну, и несколько возов с откровенным хламом, с которым «на всякий случай» не захотели расставаться наиболее «хозяйственные» представители воинства. Эта обуза серьёзно снижала скорость передвижения разбойного отряда. Предраг решил, что воинство, как только вернутся разведчики, пойдёт к цели с максимальной скоростью, а несколько человек, вполне смогут повести телеги в указанном направлении самостоятельно. Те, кто был назначен остаться «на телегах», втихаря радовались, не безосновательно рассчитывая, что к тому времени, когда они доберутся, бой уже будет окончен, и они попадут на самый разгар грабежа, успев чем-нибудь разжиться, не рискуя при этом жизнью.

      Большинство разбоев готовилось к налёту, пытаясь скрыть переживаемые в душе опасения под маской залихватской бравады. Тут и там слышались громкие заявления о собственной неустрашимости, безумной силе и сотнях поверженных ранее врагов. Но от опытного взгляда не могли скрыться нервные движения рук этих хвастунов, то в десятый раз поправляющих в сапоге нож, и так уже находящийся в оптимальном положении, то без конца затягивающие, попускающие пояс, не в силах излишне возбуждённым сознанием отыскать зону комфорта, и тому подобное. Духовлад легко угадывал неуверенность в собственных силах, скрывающуюся за подобной спорадической деятельностью. Он давно сделал для себя вывод: чем беспокойнее руки, тем меньше человек верит в свои же слова. У самого Духовлада, подготовка не занимала много времени. Внешне