Сброд. Константин Квашин

заступился.

      – Ворон, наверное, разозлился страшно… – испуганно предположил Всесмысл.

      – Да не злился он! – засмеялся Духовлад – Сказал, что если передумаю, то в любое время могу приходить! Ты из него совсем зверя делаешь! А он, между прочим, человек рассудительный, не чита Туру твоему… Он тебе плохое что-то сделал? Если нет, чего так боишься его?!

      Всесмысл резко поднялся, и по-детски надув губы, обиженно заявил:

      – Вот буду ещё ждать, пока он мне плохого наделает! Кто меня собирать после этого будет?! Может он и рассудительный человек, только сильный! А я – слабый, и мотивов его, мне никогда не постичь! Лучше я, на всякий случай, буду продолжать его бояться!..

      – Ну, уймись, не кричи! – развеселившись, уговаривал его Духовлад, пытаясь спрятать улыбку – Хочешь бояться – бойся себе, на здоровье! Вот самая сильная твоя сторона: ты слабость свою открыто признаёшь!..

      ***

      К концу этого дня, в лагерь вернулся Тур. Как и советовал Горан, он сразу собрал всё воинство, и с радостью сообщил, что у его брата есть на примете дело, благодаря которому в воинстве обогатятся все. Говоря об этом, он внимательно следил за реакцией на лицах разбоев. Всех явно обрадовала эта новость: они хлопали друг друга по плечам, шутили, храбрились и задавались. Но заметив смущение на лице Опары, а за тем ехидную улыбку Предрага, Тур стал подозревать, что в его отсутствии случилось что-то плохое.

      Как только новость была доведена до всеобщего ведома, Тур сразу же последовал за Опарой к нужному срубу. Войдя внутрь, главарь увидел побитого Масленицу, который сидел на топчане, и, в свою очередь увидев Тура, смущённо опустил глаза в пол. Опара рассказал о том, как Духовлад избил задиравшегося к нему Масленицу, и как теперь из-за этого всё воинство смеётся над людьми Тура. С каждым новым словом этого рассказа, лицо главаря всё больше наливалось злобой, а побитая рожа Масленицы – стыдом.

      – Лучше бы он тебя убил! Тогда хоть повод был бы … – прошипел Тур, когда Опара закончил рассказ и, не сдержавшись, влепил Масленице звонкий подзатыльник, от которого у того снова открылось кровотечение из носа.

      Долго совещаясь потом с Опарой, Тур принял решение не обострять ситуацию ни под каким предлогом. Во всяком случае, до прихода известий от брата. Горан говорит, что мальчишка не враг?! Ну, уж нет! Сначала за всё заплатит Предраг, а там и очередь щенка настанет…

      ***

      Кременец, ставка князя Батурия. В Зале Приёмов проходил Большой Совет Чёрного Края. Возле стены, противоположной широким, двойным дверям, служившим парадным входом в просторный зал, были расположены два золотых трона. На том, который побольше, восседал вечно хмурый Батурий. На меньшем – его сын Гавриил, то и дело обводящий всех присутствующих надменным взглядом, явно находя происходящее невероятно утомительным. Вдоль стены, что была по правую руку от властелина, стояла длинная резная скамья, на которой сидели воевода Батуриевой дружины, и его тысячные. Вдоль стены напротив, так же на длинной резной скамье, располагались представители городов и областей,