Любовный лабиринт Тонки. Анатолий Анатольевич Воробьев

через голову, расстёгивает замок на шортах – и они падают к её ногам.

      Он тоже раздевается и подходит к ней.

      Милка обвивает его шею одной рукой, другой зарывается в его густых выгоревших волосах… и замирает.

      Лошадь с той стороны жуёт траву и смотрит на них.

      «Интересно, о чём думают лошади?»

      – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – —

      Кто-то сказал: когда тебе хорошо, ты никогда не думаешь, что где-то кому-то плохо.

      Когда тебе плохо, ты думаешь: где-то кому-то хорошо…

      – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — —

      …

      Первый день весны…

      (ну и что же!?)

      Это ни на что не похоже!

      Первый день после зимы…

      А что, обязательно весны?

      Может, за зимой ещё что-то есть,

      Может, последняя зимняя месть,

      Когда распускающиеся почки

      Вдруг начинает морозом есть.

      Когда не нужен

      Ни крестный ход,

      Ни сам крест.

      Зима окрест.

      И до весны

      Ещё, бог весть,

      Сколько дней пути.

      Но к ней —

      Рано или поздно —

      Дойдёшь даже ты.

      Хотя,

      Возможно,

      И не по праву.

      Придумали же весну!..

      Как забаву.

      – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — —

      Милка ложится на спину и закрывает глаза.

      Антон уходит. Возвращается с целым букетом земляники: она – то бледно-розовая, то бордово-красная. И сама тает во рту.

      Милка приподнимается на локтях и берёт губами ягоды. Губы её краснеют, на них блестит сок. Одна капля срывается и падает ей на грудь.

      – Милка, можно я тебя поцелую? – смотрит он на эту каплю.

      – Тонка, – улыбается она и, убрав локти, опускается на полотенце.

      Не разрывая поцелуя, они перекатываются несколько раз, скатываются с полотенца. Она оказывается на нём. Он убирает руки – и она вжимается в него.

      По небу несутся прозрачные облака. Солнце золотит их и наполняет ветром. А ещё выше, над ними, какой-то огромный космический паук выткал покрывало из паутины и набросил его на голубое небо. А сам спрятался в чёрной дыре… Где ж ещё?!

      – Это Чюрлёнис! – шепчет Милка. – Интересно, в его время небо было такое же?

      Они поднимаются разом и садятся друг против друга на колени.

      Она закрывает грудь руками. Он берёт их и отводит в стороны.

      …И вдруг она обвивает его шею и, пряча лицо, шепчет горячо ему в грудь :

      – Лошадь!.. Она всё время смотрит на нас.

      – Господи, зачем ты такая, Милка?

      – Какая, Тонка, ну, какая я?

      – Зачем мы с тобой здесь встретились? – взяв её за плечи, смотрит он ей в глаза.

      – Какая я, какая, Тонка?..Мне с тобой очень, очень хорошо!

      По небу проплывает большое светлое облако,