Театр в театре. Зарубежные авангардные пьесы 1940–1970-х годов. Альбер Камю

уходи! Ты согласен с тем, что оно – единственная улика?

      К а с с и й. Чтобы убить человека, тебе не нужны улики.

      К а л и г у л а. Верно. Но сейчас я хочу противоречить себе. Особого вреда от этого не будет, но как приятно иногда противоречить себе! Противоречие успокаивает, а я нуждаюсь в покое…

      К а с с и й. Не понимаю, зачем все эти сложности?

      К а л и г у л а. У тебя, Кассий, здоровая душа, ты равнодушен к невозможному. (Взрыв смеха.) Ты хочешь жить и быть счастливым, и ничего больше!

      К а с с и й. Полагаю, что нам лучше на этом кончить.

      К а л и г у л а. Нет, ещё не всё. Минуту терпения. Смотри, единственная улика – в моих руках. Я желаю считать, что не могу казнить тебя без неё, и нахожу в этой мысли успокоение. Так вот, гляди, во что превращаются улики в руках императора.

      Калигула подносит табличку к факелу. Кассий подходит ближе. Их разделяет только факел. Восковая табличка начинает плавиться.

      К а л и г у л а. Гляди, заговорщик! Она плавится, и по мере её исчезновения свет невинности озаряет твоё лицо. Кассий, какой у тебя чистый лоб! Как прекрасна твоя невинность! Я восхищён своим могуществом: даже боги, возвращая человеку невинность, наказывают его, а твоему императору, чтобы оправдать тебя, понадобилось лишь пламя факела. Продолжай, Кассий! Доведи до конца ту превосходную мысль, с которой только что меня познакомил. Твоего императора ожидает заслуженный покой. Только с мечтой о нём он может жить и быть счастливым.

      Кассий в оцепенении смотрит на Калигулу.

      Потом делает слабое движение рукой, открывает рот и внезапно уходит. Калигула по-прежнему держит восковую табличку над факелом и, улыбаясь, смотрит вслед Кассию.

З а н а в е с

      Действие четвёртое

Сцена 1

      Сцена погружена в полумрак. Входят Кассий и Сципион.

      Кассий идёт направо, затем налево и возвращается к Сципиону.

      С ц и п и о н (отчуждённо). Чего ты от меня хочешь?

      К а с с и й. Время не терпит. Мы не должны колебаться, пришла пора действовать.

      С ц и п и о н. С чего ты взял, что я колеблюсь?

      К а с с и й. Ты не пришёл на вчерашнее собрание.

      С ц и п и о н (отворачиваясь). Верно.

      К а с с и й. Сципион, я старше тебя и не привык просить о помощи. Но в тебе я по-настоящему нуждаюсь. Для этого убийства нужны люди, внушающие уважение, а среди всех этих оскорблённых честолюбцев и жалких трусов только у нас с тобой мотивы, ведущие к убийству, бескорыстны. Я знаю, ты нас не выдашь, но дело не в этом: я хочу, чтобы ты остался с нами.

      С ц и п и о н. Понимаю, но остаться не могу.

      К а с с и й. Так ты – с ним?

      С ц и п и о н. Нет. Но и не против. (Пауза, затем глухо.) Если бы я его убил, моя душа была бы с ним.

      К а с с и й. Но ведь он ведь казнил твоего отца!

      С ц и п и о н. Да, с этого всё началось. И этим, по сути дела, кончилось.

      К а с с и й. Он отрицает всё, во что ты веришь, осмеивает всё, что ты почитаешь.

      С ц и п и о н. Да. И тем не менее, что-то во мне напоминает его. Одно пламя сжигает наши души.

      К а с с и й. Настало время выбирать. Я заглушил в себе всё, что напоминает его.

      С ц и п и о