Портрет прекрасной наездницы. Игорь Иванович Бахтин

он хочет отказаться от любви. Ну, нет! Я ему не позволю такие глупости делать, нужно жить, нужно прожить всё, что нам жизнь дарует. Чего он добьётся, если мы расстанемся? Думал ли он о том, что может быть со мной, если мы расстанемся? Как я буду жить, лишённая его любви? Буду ли я жить вообще? Я бегу к нему! Расцелую его, моего милого Диму, обниму крепко и буду держать его в объятьях до тех пор, пока он не скажет мне, что всю эту дребедень из головы выкидывает. Любовь – самая лучшая психотерапия!

      Костя не дал ей надеть куртку, он, рассмеявшись, воскликнул:

      – Ты где его поцелуями будешь лечить? В кабинете стоматолога? Забыла? Он же у врача, ставит пломбу.

      Таня растеряно остановилась, и в это время резко прозвучал звонок. Все от неожиданности вздрогнули.

      – Ну, вот и Димыч вернулся, сейчас и начнёшь его излечивать, – усмехнулся Костя и открыл дверь.

      Дмитрий не успел сделать и шага. Открыл, было, рот, чтобы что-то сказать, но не успел этого сделать: Таня кинулась к нему на шею и, осыпая его лицо поцелуями, почти крича, захлёбываясь, стала говорить: «Любимый мой, любимый, родной, какой же ты дурачок, над какими глупостями ты размышляешь, когда нужно жить, жить, жить, мой милый, думать о настоящем…».

      Она ещё что-то говорила, не размыкая рук на шее остолбеневшего Дмитрия, и наконец, всхлипывая, затихла, умиротворённо улыбаясь.

      – Вы рассказали? – спросил Дмитрий, у мнущихся Кости и Маргариты.

      Костя кивнул головой. Маргарита с серьёзным лицом ответила:

      – Оперативная психотерапия.

      Таня отстранилась от Дмитрия, произнеся:

      – У тебя, замечательные друзья, Димочка. Ты у меня самый замечательный. Я к тебе прилеплюсь так крепко, что ты от меня никогда не отлепишься. Даже не надейся. Мы будем жить долго и счастливо и умрём в один день окружённые детьми и внуками.

      Дмитрий долго сидел с задумчивым видом за столом, молча, не притрагиваясь к кофе, Таня сидела рядом, положив голову на его плечо.

      – Слушайте, ребята, а я знаю, что нужно делать! ―неожиданно заявил он. ― Счастье складывается из суммы жизненных горестей, оно тогда становиться полноценным, когда выстрадано. Я был неправ, поддавшись унынию. Вот, что я предлагаю: мы все едем завтра к отцу Иоанну, моему монастырскому духовнику, он прекрасный, мудрый и добрый пастырь. Мы попросим его благословения на брак, ведь у вас с Маргаритой это тоже решено. Будет две свадьбы и два венчания. Я так благодарен тому времени, когда был там послушником. О каких психотерапевтах мне Марго говорила?! Как я раньше не додумался к кому нужно обращаться?! Меня вчера осенило, дурня. Я хотел завтра сам поехать, уже созвонился с отцом Иоанном, но теперь вот вам предлагаю… как вы?

      Глаза Тани горели восхищением, она поцеловала Дмитрия в щёку.

      – Димочка, это прекрасная идея, мне хочется, увидится с человеком, который спасал моего любимого, – воскликнула она.

      – Что тут думать-то? – с серьёзным лицом произнесла Маргарита. – Дело нужное