Голубые огни Йокогамы. Николас Обрегон

они.

      – Местечко класс, – сказал Ивата.

      – Я прихожу сюда, когда мне нужно проветрить голову.

      – Ну и как, помогает?

      – Да, иногда.

      – Лучше «Питтсбурга»?

      Дэвид расхохотался.

      – Слушай, ты читал Дзюнъитиро Танидзаки?

      Ивата кивнул.

      – Эми дала мне его книгу. Там есть одна строчка, которая не идет у меня из головы: «Красота заключена не в предметах, но в игре тени и света, созданных ими».

      – «Похвала тени», – сказал Ивата.

      – Она вертится у меня в мозгу, не знаю почему.

      – Я понимаю, о чем ты.

      Шульц устало улыбнулся и протянул руку:

      – Тогда валяй. Показывай свои сраные фотографии.

      Ивата снова открыл сумку и передал другу папку со снимками. Шульц медленно перебирал их; его лицо лишь слегка подрагивало. Теперь он осмотрел изображение солнца со всех ракурсов, а также оценил его положение относительно изуродованного тела Цунемасы Канесиро. Наконец он снова вложил их в папку и опасливо отдал Ивате.

      – Как ты можешь привыкнуть к таким вещам?

      – Я просто скольжу по ним взглядом.

      – Но, Кос, – он указал на стопку кошмарных снимков, – ты уверен, что готов этим заниматься? Ведь у тебя самого случилось…

      Ивата выставил вперед ладонь:

      – Дэйв, прошу тебя. Не надо.

      Шульц кивнул:

      – Ладно… Ладно.

      – Спасибо.

      – Ты спросил, символ это или знак. Я думаю, что символ. – Он показал на предупреждающий знак у самого края скалы. – Видишь ли, знак указывает: «стой», «иди», «езжай» – и так далее. А символ, напротив, представляет некую идею, процесс или физическую сущность. Здесь главное слово – представляет. Символ представляет нечто иное, нечто за пределами видимого, тогда как знак означает то, что означает. Христианский крест означает не мертвеца на кресте, он означает жертвенность, веру, надежду и так далее – иными словами, религию. Знак решает за тебя, а символ предлагает тебе подумать – абстрактное против конкретного, я бы сказал.

      – Значит, ты не думаешь, что черное солнце дает прямой приказ или предупреждение?

      – Я могу лишь догадываться, но не думаю, что убийства как таковые что-то означают. Каков бы ни был замысел убийцы, мне не кажется, что убийство семьи было его конечной целью. Символ может означать, что убийства – это лишь начало. Исходная точка чего-то другого.

      – Говоришь, убийства… каким-то образом подчинены черному солнцу?

      – Кос, я думаю, они принадлежат ему. Скорее всего, убийца тоже. Кто его знает, дружище. Реальность – для выживания, но фантазия – для жизни.

      Сумерки давно растворились; теперь друзей окружала холодная ночь, над головами повис серп луны.

      – Ты спросил, что оно означает. А это вопрос на миллион долларов, понимаешь? – фыркнул Шульц. – Черт возьми, да это все равно, что спросить математика о значении нуля. Хочешь, чтобы я начал от печки?

      – Неважно, лишь бы я понял.

      – Ну ладно. Я так понимаю, ты ищешь убийцу. Скорее всего, одержимого черной символикой. Черное солнце можно трактовать как отсутствие света –