Голубые огни Йокогамы. Николас Обрегон

многого. У него был талант… заставлять людей слушать. Но в результате все обернулось иначе.

      Сакаи прекратила записывать и подняла на него глаза. Онага вздохнул и откинулся на стуле.

      – Вы пришли из-за убийства корейской семьи, верно? Их тупое упрямство против планов строительства стало для округи шилом в заднице. Проект «Вивус» должен был создать рабочие места, дать району Сэтагая новую инфраструктуру и благосостояние. И только одна семейка упорно демонстрировала свой эгоизм.

      Сакаи махнула рукой:

      – Ближе к сути. В какой момент к вам присоединился Кийота?

      – Совсем недавно он вступил в нашу организацию и успел неплохо себя проявить. Он интересовался, может ли лично пообщаться с семьей. Разумеется, я четко дал понять, что разговор должен проходить мирно и в рамках закона.

      – Но Канесиро не поддались на уговоры.

      – Они начали судебный процесс, который обошелся бы нам в чудовищную сумму. Тогда я объяснил Кийоте, что надо знать, когда и как отказываться от борьбы. Но он упрямился. А вскоре доверенные члены коллектива донесли мне… о его сомнительных привычках.

      – Не тушуйтесь, продолжайте.

      – У него была алкогольная зависимость, да и криминальное прошлое начинало раздражать. У левых появлялось все больше поводов швырять в нас грязью.

      – Стоп. Мне нужен только Кийота. Итак, алкоголик с криминальным прошлым. Что еще? Вы упомянули сомнительные привычки.

      Онага посмотрел ей в глаза:

      – У него еще была подружка. Совсем девочка.

      – Имя.

      – Она тоже вступила в организацию. Я попрошу подготовить информацию о ней к вашему уходу.

      – Я хочу получить ее прямо сейчас.

      Какое-то время Онага сидел молча, потом поднял трубку и приказал принести ему дело.

      – Пара минут, инспектор.

      – Спасибо.

      – Должен признаться, я испытываю к вам глубочайшее уважение. Я говорю о полиции вообще. Благороднейший институт. Правда, сейчас вы теряете время, но в целом – великолепное учреждение.

      – Вы не считаете, что убийство корейской семьи заслуживает внимания?

      – Я этого не сказал. Просто вы зря пришли сюда. Но, возможно, вас привело ко мне Провидение и вы вернетесь снова, для продолжения разговора?

      – Я занимаюсь убийствами. Вот и все. И, если начистоту, думаю, если кто и теряет время, так это вы.

      Улыбка Онаги превратилась в оскал.

      – Моя страна кишит этой мразью, инспектор. Говорите, вы имеете дело с убийствами? Тогда и я буду откровенен: «Ниппон Кумиай» имеет дело с ненавистью. Никто и пальцем не шевельнет ради справедливости. Но ради ненависти – еще как. У ненависти нет предела.

      – Эффектная речь. Но я пришла, чтобы узнать о Кодаи Кийоте.

      – Я не могу вам сказать, где он находится, а также что он совершил или не совершил. Если он причастен к этим убийствам, то я его осуждаю. Но позвольте сказать одно, инспектор. Кто бы это ни сделал, у него были на то основания.

      Вошел клерк с папкой в руках. Сакаи взяла ее и сразу раскрыла. В ней содержалась единственная