Полёт попугайчика. Евгения Вадимовна Мелемина

ответил Моран. – Завтра уже буду на тренировке.

      – Растяжение, верно?

      – Ерунда.

      – Хорошо.

      Карла наконец-то продралась сквозь толпу.

      Обеими руками она придерживала растрепавшиеся волосы.

      – Томми! – с такой материнской пронзительностью выкрикнула она, что снова грянул хохот.

      – Я на репетицию, Карла! – и Томми кинулся нагонять Хогарта.

      Он почти вприпрыжку бежал рядом с ним, боясь обернуться. Сердце стучало отчаянно, волосы на лбу намокли.

      Главное, чтобы Кит не отогнал его сейчас, хотя бы до лестницы на второй этаж – это уже будет отличная фора…

      Но Кит его не прогнал. Вместе они поднялись на второй этаж, вместе зашли в зал, где уже суетились с декорациями – таскали туда-сюда картонные изображения колонн, разматывали рулоны ткани и резали их, тут же скрепляя булавками. На рампе сидел Макс Айви и пытался ослепить лучом софита Анхелу Бакнер. Анхела злилась и закрывалась руками. Она учила роль – бродила туда-сюда и шевелила губами.

      – Кит! – обрадовалась она. – Иди сюда. Айлин снимет мерку. А ты здесь зачем, Попугайчик?

      – Я статуя.

      – Тогда иди туда же, Айлин подберёт тебе простыню… А почему ты один?

      – Я с Хогартом…

      – Я не об этом! Статуи должно быть две, а ты один!

      – Я не могу раздвоиться…

      Анхелу чуть не сбили с ног очередным рулоном, и она махнула на Томми рукой.

      – Я здесь! – крикнула Айлин, подпрыгивая в нише, где развешены были белые ткани и алые накидки. – Сюда!

      Она устроила в маленькой нише настоящую примерочную, отгородив один уголок пыльной шторой. Сама Айлин сидела за столом, полностью заваленным обрезками, лоскутами и какими-то чертежами.

      – Раздевайтесь. Да не здесь! За шторой, а то мне здесь не развернуться… медведи.

      Впервые Томми причислили к «медведям» – так девушки ласково называли футболистов, отличавшихся крепким сложением.

      Ради этого стоило метнуть в Морана тарелку с картошкой.

      Томми нырнул за штору, потоптался в нерешительности.

      – Футболки! – крикнула Айлин.

      Кит поднял руки, уцепился за ворот своей футболки и потянул её. Томми повторил его движение, и они столкнулись локтями.

      Томми первый выпутался из одежды, опустил руки и почувствовал прилив жара. Его организм позорно среагировал на полуобнажённое тело, на запах чужой кожи. До серьёзных проблем дело не дошло, но Томми, как и все рыжие, моментально краснел, когда начинал смущаться, и ему пришлось отвернуться.

      Кролик Пиппи как-то шутил на тему подростковой сексуальности – в пятнадцать лет встанет даже на застреленного енота, если тот разляжется пулевым отверстием кверху.

      Томми про себя проклял прозорливого кролика. Тот, конечно, перебрал с метафорами, но в чём-то был прав.

      – Всё? – Айлин заглянула за штору. – Сначала Кит.

      И Хогарт вышел к ней, мелькнув широкой загорелой спиной.

      Томми остался стоять в углу, комкая в руках футболку. Его всё никак не отпускало. Слишком интимным было это