Полёт попугайчика. Евгения Вадимовна Мелемина

походила на тех режиссёрш, образ которых любят изображать в кино.

      – Брысь отсюда, – сказала она Томми. – Ты мне пока не нужен.

      И Томми вышел, на ходу натягивая футболку, беспомощно обвёл глазами зал, приметил Карлу, сидевшую на каком-то стульчике у стены и пошёл к ней, перешагивая через расстеленные на полу листы ватмана.

      – Ты придурок, – сказала Карла.

      – Знаю, – согласился Томми.

      – И что теперь делать?

      – Сегодня попробую уйти отсюда с Хогартом. Моран не хочет с ним связываться.

      – А завтра?

      Томми вздохнул.

      – Мне теперь деваться некуда. Моран меня в покое не оставит.

      – И что?

      – Да не знаю я! – Томми пнул кроссовкой стоящий рядом стул. – Куплю пистолет и прикончу его. Других идей у меня нет.

      – Вот дурак, – сказала Карла. – Ну что тебе стоило посидеть смирно?

      – Да сколько можно? – разозлился Томми. – Этот псих плюёт в мою еду, а я должен его благодарить.

      – Думаю, теперь он будет плевать тебе в морду. Нам ещё год учиться, и каждый день он будет плевать тебе в морду, вот увидишь.

      Томми поднял голову. В середине зала, тоже уже в обычной своей одежде, стоял Кит Хогарт и слушал Минди. Минди карандашиком показывала ему то в один, то в другой угол сцены, а Хогарт смотрел прямо перед собой, словно не слушая её разъяснений.

      Томми и прежде знал – Хогарт сильный, очень сильный. Он видел его на поле, неутомимого, уверенного. Сто раз видел в школьных коридорах, сто раз в столовой, на улице… но только сейчас заметил, как хорошо Хогарт сложен. Он немного выше Морана, но крепче стоит на ногах и маневреннее его, он не шире Морана в плечах, но развит гармонично, и если Моран выглядит неопрятно-дряблым, то Хогарт – крепким и подтянутым.

      Моран боялся Хогарта, вот в чём дело.

      Если подумать, то половину бед Томми преподносит на блюдечке именно футбольная команда – те самые медведи, которых хлебом не корми, дай только поиздеваться над Попугайчиком…

      Если подумать ещё, то станет ясно – все они сталкивались с Хогартом на поле, и все они знают, на что он способен.

      – Мне нужно подружиться с Китом, – сказал Томми.

      – Что?

      – Подружиться с Китом Хогартом.

      Глава 3

      Вечером в пятницу Оливия Хогарт жарила котлеты. Это была традиция, ритуал, которому она отдавалась со всей страстью стареющей матери семейства. Оливия Хогарт была из тех женщин, чью красоту время уничтожает беспощадно.

      На фотографиях десятилетней давности она была ещё свежа, но уже обзавелась глубокими складками на лбу и у крыльев носа. С тех пор кожа её продолжала сжиматься и растягиваться: высохли губы, обвис подбородок, опустились веки. Оливия упорно не замечала изменений – каждое утро она наносила на щёки и скулы розовую блестящую пудру, которая придавала ей девичьей свежести в молодости, а теперь беспощадно выставляла напоказ все складки и обвислости. Оливия уверенно рисовала губы и особые «кошачьи» глаза с помощью длинных стрелок, которые непременно размазывались к полудню.

      Она