Драматургия. Артур Олегович Лазарев

ассоциация мира литературы с бесконечным океаном, который окружает незадачливого читателя вроде меня. Дело в том, что я люблю читать, и люблю читать если не всё подряд, то очень многое из того, до чего могу добраться. История, журналистика, публицистика, чьи-то воспоминания и философские изыски, эпос разных стран и их фольклор… Сотни книг и тысячи страниц того, что было или будет прочитано, неизменно наводят меня на воспоминание о воде – тёмной, мутной, бесконечной воде мировой литературы. Наверное, в ней рано или поздно можно утонуть, но пока этого не произошло, куда интересней грести веслом на мотив Одиссея и ждать новых эмоций, вопросов и ответов, которые подарит та или иная книга. При этом вполне возможно, что никаких эмоций, кроме разочарования, не будет (такое часто имеет место), но, как бы там ни было, всегда можно попытаться встать на место автора, понять, что им двигало при написании его труда и как сильно отличается его внутренний мир от твоего. Разве не это главное достижение литературы (да и всего искусства) от начала времён? Да, столкновение двух личностей, одна из которых взяла на себя труд что-либо создать, а другая соответственно взяла на себя труд потребления и погружения.

      Я не помню своей первой книги, вряд ли это было что-то выдающееся… Но я помню книги, которые впервые заставили меня сопереживать и думать, радоваться или грустить. Марк Твен со своим Геком Финном и Рэй Дуглас Брэдбери со своим самым известным романом «451 градус по Фаренгейту» – они были первыми. Не знаю, как сильно повлияло на меня то, что я начал свой «книжный поход» с двух американцев, но и по сей день западная литература даётся мне легче отечественной, при всём уважении к нашим классикам. Я вообще должен сказать, что мне чертовски повезло с домашней библиотекой. В детстве у меня был колоссальный выбор книг, может, поэтому я больше времени проводил в читальном кресле, нежели на улице с футбольным мячом. Со временем эта библиотека только разрасталась, продолжает она разрастаться и теперь, что, правда, требует немалых затрат. Хотя наверняка это не самое глупое вложение денег.

      Итак, два первых примера – Марк Твен и Рэй Брэдбери, два столпа американской литературы. Что их объединяет, кроме национальности? Почему они так прочно закрепились в моей памяти? И о чём вообще их книги? Первое, что мне бросается в глаза, – это музыкальность их прозы, которая, скорее всего, вырастает из особого духовного и нравственного ощущения бытия. При этом добиваются оба автора этого разными способами. Так, к примеру, мистер Твен не чужд юмора, при этом порой весьма беспощадного, кроме того, он лишён художественного многословия. Он вряд ли станет вам рассказывать на десяти страницах, как выглядит осенний парк под порывами ветра и дождя – в его творчестве и нет такой задачи. В его добровольной критической, подчас жестокой позиции работают другие законы и правила. Иными словами, можно сказать, что это не пример эпичного писателя вроде Ф. Достоевского или Л. Толстого. Но это будет правдиво, только если мы станем говорить о литературной технике, потому