Дженни Герхардт. Теодор Драйзер

он вернулся.

      За время его отсутствия в семье стало совсем туго с деньгами, и Дженни пришлось заложить часы. Одежда Марты пришла в такое состояние, что девочка не могла больше ходить в школу. И вот, после долгих обсуждений, решено было отказаться от часов.

      Басс отнес часы к соседу-ростовщику и после долгих препирательств заложил их за десять долларов. Миссис Герхардт истратила эти деньги на детей и вздохнула с облегчением. Марта стала выглядеть куда приличнее. Понятно, Дженни была этому рада.

      Но теперь, когда сенатор заговорил о своем подарке, ей показалось, что настал час возмездия. Она вся дрожала, и Брэндер заметил ее растерянность.

      – Что с вами, Дженни? – сказал он ласково. – Почему вы так вздрогнули?

      – Ничего, – ответила она.

      – При вас нет часов?

      Дженни медлила, ей казалось невозможным солгать. Наступило неловкое молчание; потом Дженни сказала:

      – Нет, сэр.

      В голосе ее слышались слезы.

      Брэндер тотчас заподозрил истину, стал настаивать, и она во всем призналась.

      – Не надо огорчаться, дорогая, – сказал он. – Вы – лучшая девушка на свете. Я выкуплю ваши часы. А впредь, когда вам что-нибудь понадобится, непременно приходите ко мне. Слышите? Непременно, обещайте мне. Если меня не будет в городе, напишите. Я больше никогда не потеряю вас из виду. У вас всегда будет мой адрес. Дайте мне только знать, и я вам помогу. Слышите?

      – Да, – сказала Дженни.

      – Вы мне это обещаете, правда?

      – Да, – ответила она.

      Минуту оба молчали.

      – Дженни, – сказал наконец сенатор: под влиянием этого по-весеннему чудесного вечера его чувство прорвалось наружу, – я убедился, что не могу без вас жить. Вы бы согласились больше не расставаться со мной?

      Дженни смотрела в сторону, не совсем понимая, что он хочет сказать.

      – Не знаю, – неопределенно ответила она.

      – Так вот, подумайте об этом, – мягко сказал Брэндер. – Я говорю серьезно. Хотели бы вы стать моей женой и уехать на несколько лет учиться?

      – Уехать и поступить в школу?

      – Да, после того как мы поженимся.

      – Пожалуй, да… – ответила Дженни.

      Она подумала о матери. Быть может, этим она помогла бы родным.

      Брэндер повернулся к ней, стараясь рассмотреть выражение ее лица. Было довольно светло. На востоке над вершинами деревьев вставала луна, и несчетные звезды уже поблекли в ее лучах.

      – Неужели я вам совсем безразличен, Дженни? – спросил он.

      – Нет!

      – Но вы больше никогда не приходите ко мне за бельем, – горько пожаловался он.

      Это ее тронуло.

      – Я не виновата, – ответила она. – Что же я могу поделать? Мама думает, так будет лучше.

      – Она права, – согласился Брэндер. – Не огорчайтесь. Я просто пошутил. Но вы бы с удовольствием пришли, если бы могли, правда?

      – Да, – чистосердечно ответила она.

      Он взял ее руку и пожал так ласково, что его слова вдвойне