Замогильные записки Пикквикского клуба. Чарльз Диккенс

вы, где… где выпрашивают позволение на женитьбу?

      – Есть такая контора, сэр.

      – Ну, да, контора. Знаете вы, где она?

      – Знаю, сэр.

      – Где же?

      – На Павловском подворье, сэр, подле книжной лавки с одной стороны. Мальчишки покажут, сэр.

      – Как мальчишки?

      – Да так, мальчишки в белых передниках, которые за тем и приставлены, чтоб показывать дорогу джентльменам, вступающим в брак. Когда какой-нибудь джентльмен подозрительной наружности проходит мимо, они начинают кричать: «Позволения, сэр, позволения! Сюда пожалуйте!» Странные ребята, провал их возьми!

      – Зачем же они кричат?

      – Как зачем, сэр? Они уж, видно, на том стоят. И ведь чем иной раз черт не шутит: они раззадоривают и таких джентльменов, которым вовсе не приходила в голову женитьба.

      – Вы это как знаете? Разве самому пришлось испытать?

      – Нет, сэр, Бог миловал, a с другими бывали такие оказии… да вот хоть и с моим отцом, примером сказать: был он вдовец, сэр, и после смерти своей супружницы растолстел так, что Боже упаси. Проживал он в кучерах у одной леди, которая – помяни Бог её душу – оставила ему в наследство четыреста фунтов чистоганом. Ну, дело известное, сэр, коли деньги завелись в кармане, надобно положить их в банк, да и получать себе законные проценты. Так и сделал… то есть оно выходит, что так, собственно говоря, хотел сделать мой покойный родитель, – хотел, да и не сделал.

      – Отчего же?

      – Да вот от этих именно крикунов – пострел их побери. – Идет он один раз мимо книжной лавки, a они выбежали навстречу, загородили дорогу, да и ну кричать: – «позволения, сэр, позволения!» – Чего? – говорит мой отец. – «Позволения, сэр», – говорит крючек. – Какого позволения? – говорит мой отец. – «Вступить в законный брак», – говорит крючок. – Отвяжись ты, окаянный, – говорит мой отец: – я вовсе не думал об этом. – «А почему ж бы вам не думать?» – говорит крючок. Отец мой призадумался да и стал, стал да и говорит: – Нет, говорит, я слишком стар для женитьбы, да и толст чересчур: куда мне? – «О, помилуйте, говорит крючек, это у нас, ничего ни почем: в прошлый понедельник мы женили джентльмена вдвое толще вас». – Будто бы! – говорит мой отец. – «Честное слово! – говорит крючок, – вы сущий птенец, в сравнении с ним – сюда, сэр, сюда»! Делать нечего, сэр: идет мой отец, как ручной орангутан за хозяином своим, и вот он входит на задний двор, в контору, где сидит пожилой джентльмен между огромными кипами бумаг, с зелеными очками на носу. – «Прошу присесть, – говорит пожилой джентльмен моему отцу, – я покамест наведу справки и скреплю такой-то артикул». – Покорно благодарим за ласковое слово, – говорит мой отец. Вот он и сел, сэр, сел да и задумался насчет, эдак, разных странностей в человеческой судьбе. – «А что, сэр, как вас зовут»? – говорит вдруг пожилой джентльмен. – Тонни Уэллер, – говорит мой отец. – «А сколько вам лет»? – Пятьдесят восемь, – говорить мой отец. – «Цветущий возраст, самая пора