Опер Екатерины Великой. «Дело государственной важности». Юрий Корчевский

с Матвеем вышагивал огромного роста мужик с пудовыми кулаками и необъятной ширины грудью. Из-за пояса у него торчала дубинка размером с половину бревна.

      Андрей попятился. Этакий ударит ею – убьёт сразу.

      Ввиду позднего времени челядь разошлась из прихожей по комнатам.

      Поднялись на второй этаж. Матвей указал на дверь: «Здесь он проживает». Андрей сказал сторожу:

      – Врываемся в комнату и связываем Илью. Если сопротивляться будет, а хуже того – нож возьмёт – бей, не раздумывая. На нём кровь уже есть, и он не остановится. Только не насмерть.

      Матвей и сторож кивнули.

      Матвей распахнул дверь, и Андрей вбежал в комнату; за ним – остальные.

      Комната была скудно освещена лампадой пред иконой. Матвей повернулся к одной из кроватей:

      – Вот он!

      На койке под одеялом неподвижно лежало тело мужчины. Андрей удивился – неужели нервы у Ильи столь крепкие, что после содеянного он спокойно уснул? Он попробовал разбудить его, но руки ощутили непривычную мягкость. Андрей откинул одеяло. На кровати лежало тряпьё.

      – Ушёл, гад!

      У дверей комнаты мелькнула тень, в коридоре раздался топот.

      – Уходит! За ним!

      Все ринулись к дверям, столкнулись, мешая друг другу. Но сторож оказался сильнее. Разбросав, как пушинки, Андрея и Матвея, он вырвался в коридор и огромными скачками понёсся за убегающим. Андрей и Матвей – за ним вдогонку.

      Убегающий имел фору несколько метров. Но сторож, приблизившись, просто метнул дубинку в спину Илье. Тот упал и покатился по полу. А тут и Андрей с Матвеем подбежали.

      Илья лежал неподвижно.

      – Ты не убил его?

      Сторож прогудел:

      – Не должон!

      Матвей укорил:

      – Говорил же тебе – соизмеряй силу!

      Андрей обыскал лежащего, снял пояс с ножом в чехле, перевернул Илью на спину и ремнём связал ему руки. Из дверей стали выглядывать жильцы.

      – А ну-ка – по комнатам! – рявкнул Матвей, и челядь скрылась за дверями.

      Андрей вытащил нож Ильи из ножен, достал из кармана щепку, примерил. Длина щепки совпала с шириной лезвия. Похоже, он держал в руках тот самый нож, которым убили Марфу.

      Пока Андрей связывал Илью и осматривал нож, сторож успел взять в какой-то комнате кувшин с водой и вылить его на лицо и голову Ильи. Тот дёрнулся, открыл глаза.

      Сначала взор его был блуждающим, бессмысленным, но потом Илья пришёл в себя. Глаза его полыхнули ненавистью.

      – Все труды насмарку! Скоты, всю жизнь вы мне поломали!

      – Ах ты, ублюдок! Ты Марфу порешил, кровь на тебе, а ты себя жалеешь! – не удержался Матвей. – Аникей, поставь-ка его, – обратился он к сторожу.

      Ухватив Илью за воротник, сторож одной рукой поставил его на ноги. Неожиданно Матвей врезал Илье кулаком в глаз, да так, что тот снова упал.

      – Эй, погоди с самосудом! – остановил его Андрей. – Пошли в графский дом. Надо графа будить, пусть он решает.

      Сторож вёл Илью, придерживая его за воротник, впереди шествовал Матвей, замыкал шествие Андрей.

      Матвей ключом отпер дверь. Все