Власть пса. Дон Уинслоу

на маленький камешек.

      И Баррера возвещает:

      – Джентльмены, встречайте будущее!

      Арт встает перед Санто Хесусом Малверде.

      – Я давал тебе manda, – говорит Арт. – Ты сдержал свое обещание, а я сдержу свое.

      Он отходит от храма и берет такси.

      На окраине города как грибы растут лачуги.

      Беженцы из Бадирагуато сооружают из картонных ящиков, упаковочных клетей и одеял подобия домов. Ранним да удачливым достались листы гофрированной жести. Арт замечает даже афишный щит старого фильма «Настоящий храбрец», приспособленный под крышу: выгоревший на солнце Джон Уэйн смотрит сверху на семьи, сооружающие стены из старых простыней, каких-то обломков, листов фанеры.

      Парада, разыскав несколько старых палаток – может, он совершил набег на армию? – думает Арт, – устроил кухню, где раздает бесплатную еду, и передвижной госпиталь. Стол сооружен из нескольких щитов, положенных на козлы. Канистра с пропаном служит горелкой, на которой нагревается тонкий лист жести: на нем священник и несколько монашенок греют суп. Женщины готовят тортильяс на гриле, установленном над открытым огнем в нескольких шагах далее.

      Арт заходит в палатку, там медсестры купают ребятишек, протирают им руки, готовя для уколов от столбняка, их делает врач при ранках и порезах. Из другого конца большой палатки до Арта доносится детский визг. Он подходит ближе и видит: Парада ласково воркует над маленькой девочкой, у нее на руках ожоги. Глаза девочки округлились от страха и боли.

      – Самая богатая опиумом земля в Западном полушарии, – негодует Парада, – а нам нечем облегчить боль ребенка.

      – Если б мог, я бы поменялся с ней местами, – говорит Арт.

      Парада долго смотрит на него.

      – Я верю тебе. Жаль, что ты не можешь. – И целует девочку в щечку. – Иисус любит тебя.

      Маленькой девочке больно, думает Парада, а мне больше нечего сказать ей. Тут есть ранения и пострашнее. Некоторых людей так избили, что врачам придется ампутировать им руки, ноги. А все из-за того, что американцы не в состоянии разобраться со своими наркоманами. Они явились сжечь маковые поля, а жгут детей. Позволь мне сказать Тебе, Иисус: сейчас Тебе самое время вернуться.

      Арт ходит следом за Парадой по палатке.

      – Иисус любит тебя, – бормочет Парада. – В такие вот ночки я задумываюсь: может, все это чушь? А что тебя привело сюда? Чувство вины?

      – Что-то вроде.

      Арт вынимает из кармана деньги и протягивает Параде. Это все его жалованье за последний месяц.

      – На них можно купить лекарства, – говорит Арт.

      – Благослови тебя Бог.

      – Я не верю в Бога.

      – Не важно, – отвечает Парада. – Зато Он верит в тебя.

      Тогда Он, думает Арт, тот еще простофиля.

      2. Бешеный ирландец

      Куда б мы ни ехали, мы поминаем там

      Страну, превратившую в беженцев нас,

      Из страха перед священниками с пустыми блюдами,

      Из чувства вины перед плачущими статуями святых.

Шейн Макгоуэн. Пустились в плавание тысячи

Адская Кухня,