Мама. Папа. Я. Малкольм Даффи

однажды услышал, как открывается входная дверь. Вместо того чтобы остаться внизу с мамой, Каллум почему-то поднялся ко мне в комнату. Я его не приглашал и не ждал. Но и остановить не мог. Дом-то его.

      – Ну что же, Генерал, – сказал он, тяжело дыша, хотя всего лишь поднялся по лестнице.

      Я лежал в постели с маминым ноутом.

      – Что смотришь?

      – «Ютьюб».

      Я надеялся, такой ответ его устроит и он уйдет. Но Каллум вошел в комнату. Я почувствовал, как под его весом просела кровать. Почувствовал запах пива и пота.

      – Нам нужно поболтать немного.

      Я хотел позвать маму. Но что бы она сделала?

      – Ты наверняка спрашивал у мамы, почему я на нее кричу, да?

      Я почувствовал, что у меня потеют ладони. Он что, собирается наорать на меня? Или ударить?

      – Я делаю это только потому, что люблю ее, – сказал он пьяным и невнятным голосом. – Понимаешь, Генерал? Я лишь хочу, чтобы она была счастлива. Но она не всегда понимает меня, не понимает, чего я хочу.

      Он подвинулся еще ближе ко мне. Кровать просела еще сильнее, как лодка, что вот-вот опрокинется. Мое сердце стучало как колотушка.

      – Из нас получится отличная команда, Генерал. Мне нужно, чтобы ты был на моей стороне. Будешь моим лучшим бомбардиром.

      Он наклонился прямо ко мне. Я закрыл глаза. Решил, что он сейчас меня поцелует. Но Каллум только потрепал меня по голове.

      – Я столько даю ей. Твоей маме. Я и тебе многое даю. И просто хочу что-то взамен. Чуток послушания, уважения, каплю любви. Я не так уж много прошу, как считаешь?

      – Вроде нет.

      – Хочу, чтобы ты рассказывал мне, если, например, мама будет разговаривать с теми, с кем не должна. Или ходить туда, куда не стоит. Планировать что-то у меня за спиной.

      – Что, например?

      – Все что угодно, если это ставит под угрозу сложившийся у нас порядок вещей, Генерал. Я ведь дал тебе вот это все, – сказал он и оглянулся, будто мы находились во дворце, а не в комнате с разбросанным по полу шмотьем. – Мы же не хотим, чтобы все это рухнуло, да?

      Я перевел взгляд обратно на «Ютьюб».

      – Да?

      – Наверное.

      – Не наверное, а точно. Так что если увидишь или услышишь, что твоя мама делает что-то необычное и непривычное, первым делом расскажи об этом мне, договорились?

      Я никогда бы на такое не согласился.

      Он схватил мою голову обеими руками и заставил кивнуть.

      – Вот так-то лучше, Дэнни. Помни, мы с тобой одна команда. Мальчики должны держаться вместе.

      Он снова потрепал меня по волосам, встал с кровати и ушел.

      Я не мог понять, чего он от меня хотел. Чтобы я шпионил за собственной мамой? Зачем ему это? Она работает в колл-центре, не в службе внешней разведки.

      После этого короткого разговора Каллум иногда спрашивал меня, не звонила ли мама кому-нибудь, пока его не было дома, и не звонил ли кто-нибудь ей, и не вела ли она себя как-то по-новому.

      Я всегда отвечал одинаково: «Без понятия. Я был у себя в комнате». Никогда в жизни я не стал