Унция. Андрей Морсин

и роскошном платье, подаренном белокурой красавицей, принцесса радовалась за влюбленных, живших теперь душа в душу.

      В свежескошенном поле им встретились весёлые крестьяне, которые отнеслись к путешественникам радушно, накормили, напоили и, усадив отдохнуть в душистой скирде, поинтересовались, куда они держат путь.

      – К сияющим вершинам, – Унция хранила при себе имя милого друга. – Правда, где они, я и сама не знаю.

      Убедившись, что перед ними хозяйка всех этих цветущих окрестностей, крестьяне очень удивились.

      – Это же ваши земли, госпожа, и вы не знаете, куда идёте! – воскликнули все. – А вы уверены, что это сердце, вообще, ваше?

      – Да, – ответила она. – Но в нём нет ни запада, ни востока.

      – Чистая правда, – седой пейзан снял шляпу. – Я ещё ни разу не видел, чтобы здесь садилось солнце!

      Тут принцессу осенило, и она огляделась по сторонам, отмечая, что в одном месте горизонт выглядит несколько светлее.

      Ехали они долго, а потом снова шли пешком, потому что из леса выскочили клошары в масках и вытолкали пассажирку из её ландо. А что делать, если душа настолько гостеприимная, что готова пригреть даже отпетых негодяев!

      В конце концов, Унция оказалась перед лесом, над зубчатой кромкой которого полоскалось прозрачное сияние. Свет шёл откуда-то из глубины чащи, – отблески играли на стволах, пробиваясь сквозь листву.

      Деревья и кусты сами расступались, давая дорогу, и она вышла к тихому лесному озеру, край которого пропадал в пепельно-жемчужной дымке.

      Поверхность воды была неподвижной и гладкой, как зеркало, и принцесса, уже забывшая своё отражение, села на корточки. Но озеро, забирая её черты, отказывалось их возвращать. Только радужные искры, вспыхивая в глубине, поднимались со дна и змейками убегали в сторону тумана.

      Она подумала, что второе имя вступило в полную силу, и зачерпнула воды. Та оказалась солоноватой, с лёгким привкусом тайны, и стало ясно, что перед ней – озеро её тайных слёз, набравшееся за время испытаний.

      Огоньки вспыхивали тут и там, словно играя на гранях невидимого кристалла. Озеро манило и звало, и Унция вошла в него и поплыла прямо в подаренном Дездемоной платье.

      Плыть было удивительно легко – чудесная влага помогала движениям, и Унция поймала себя на мысли, что за туманом есть то, что ей нужно. Мысль эта оказалась удобной и быстрой, строением похожей на дельфина, и ладонь сама ухватилась за упругий, шероховатый плавник.

      Дельфин понёс с безудержной силой: лесистые берега расступились, ушли за спину рожками полумесяца, а впереди развернулась бескрайняя перспектива – небо сливалось с океаном, скрадывая линию горизонта.

      Искры, начавшие путь на озере, унеслись далеко вперёд и теперь мерцали полноценными небесными звёздами. Постепенно, одна из таких звёзд стала приближаться, но не слепила и не жгла, а открывала взгляду светлый, гостеприимный берег. И, стиснув дельфина коленями, она направила его прямо в незнакомую